Маша кивнула. Она очень хорошо понимала, как это бывает, когда хочешь убежать…

–  Помнишь, я заходил к тебе после лазарета?

Еще бы не помнить! Маша смутилась. Сейчас вспоминать об их объятиях было неловко.

–  Мы тогда не договорили. Я хотел сказать, что тебе нельзя выбирать Рафа. И нельзя его…

…убивать. То слово, которое он не произнесет. Да и она тоже.

–  Мне не пришлось выбирать, - этот разговор становился неприятным.

–  Да, но я не о том. Я не успел договорить. Если бы его не стало, ты бы себе не простила. Потому что…

Мне кажется, дело было не только в проклятье.

Маша не ответила. Зато сразу стало понятно, зачем он ее разыскал. Узнать - верна ли его догадка.

Убедиться в том, что верна. Ведь он заранее собрался на раскопки.

–  Заклятие снято. Так что это теперь - всего лишь чувства. Они могут пройти. И, наверное, со временем пройдут.

Она говорила о себе. Но так получилось, что, наверное, и о нем.

–  Мне пора!

Маша не сомневалась: до отъезда еще хороших несколько часов, просто он не хочет ее стеснять.

–  Рад был тебя видеть.

Морис привлек ее к себе, чмокнул в макушку - тепло и по-дружески, а через минуту его силуэт мелькал уже где-то вдали, пока не скрылся за домами.

Рафаэль на пороге ее комнаты. Что ему тут нужно? То, что заканчивается, должно заканчиваться навсегда. Если бы она хотела каких-то объяснений, то точно не убегала бы, не прощаясь. Но теперь бежать особенно некуда.

–  Привет, - Маша отложила книгу.

–  Я тоже учусь на древних знаниях. Дай, думаю, зайду поздороваюсь с соседями по общежитию.

Да-да, именно так все и было! Маша не хотела улыбаться, но улыбнулась. Кажется, Рафаэль изменился меньше, чем она боялась.

Ну что ж, раз они встретились - можно вести светскую беседу. Это безопасно. Кажется, безопасно.

Впрочем, для нее рядом с ним нет ничего безопасного - любое его слово может больно ранить.

–  Получил вакансию? Поздравляю!

–  Нет, она мне не понадобилась.

–  Даже так?

–  Ну, вообще-то это твоя заслуга.

Вот это было странно. Насколько Маша помнила, единственная ее заслуга была в том, что она умыкнула одну из трех вакансий, на которые Рафаэль мог рассчитывать.

–  А вот здесь, пожалуйста, подробнее.

–  Ты убила Аргуса.

Вряд ли стоило об этом напоминать. Такое не забывается.

–  И какое это имеет отношение к твоему поступлению?

–  Само непосредственное. Официально они с матерью еще не были разведены, а меня он вроде как усыновил. Так что - тадам! - перед вами богатый наследник, баловень судьбы и будущий прожигатель жизни. В общем, я поступил на платное.

–  Серьезно? - Маша не могла в это поверить.

–  Вообще-то, нет. Транжирить и прожигать мне ничего не придется. Мать сначала вообще хотела отказаться от наследства. Ну, вроде как грязные деньги и все такое… Но потом решила взять его и целиком потратить на благотворительность. Ну и на мою учебу - немного. Так что - увы и ах! - транжирить мне по-прежнему нечего.

–  А как дела у Виолы? - об этом можно было спросить. Это - совершенно безопасная тема.

–  Прекрасно. Организует свою школу танцев. Периодически отвлекается на судебные тяжбы с бывшими родственниками. В общем, все путем…

–  Я рада, что все хорошо сложилось.

Рафаэль пододвинул стул и оказался очень близко. Слишком близко для того, чтобы она по-прежнему могла убеждать себя, что ничего особенного не происходит.

–  Ты тогда так резко исчезла. Мы даже не успели поговорить.

Все правильно. Именно ради этого она и исчезла. И, кстати, тот, кто хотел поговорить, поговорил.

–  И о чем же? - Маша напряглась.

–  Ты сказала, что снимешь проклятие. И… ты его сняла?

Она посмотрела на него испытующе. Вообще-то он должен был почувствовать, что заклятие снято. Так что этот разговор становился каким-то неправильным и странным.

–  Да. Но если хочешь проверить, можешь меня убить и понаблюдать, что произойдет.

–  И что произойдет?

Маша повела плечами.

–  Ничего. Разве что тобой быстро заинтересуются инквизиторы. Но это не будет иметь к проклятию никакого отношения… Только не понимаю, зачем ты меня спрашиваешь? Ты должен был почувствовать, что проклятия больше нет. Никто из нас не мог не понять…

Она, например, тоже кое-что поняла, как только проклятие было снято. И ей это совсем не понравилось.

–  А что если для меня ничего не изменилось? - он придвинулся еще ближе, и дышать стало труднее.

Маша ничего не ответила.

–  Я пытался понять, почему ты никому не оставила шансов? Почему исчезла - вот так, не попрощавшись.