Шрифт:
– Где твоя жажда приключений? Разве тебе не хочется взлететь?
– Не особенно. Как насчет твоего ребенка? Ему может не понравиться таскаться туда-сюда ради твоего каприза.
– Я оставлю его с Кредо. Танцор в восторге от Деборы. Он будет счастлив.
– Ты не можешь этого сделать. Ты говорила, что он даже не его ребенок.
– Ты думаешь, что дети это имущество? Мой, твой, его? Танцор — дитя вселенной. Он найдет свою собственную тропу в жизни. Я ему для этого не нужна.
– Ему одиннадцать. Ты не можешь просто бросить ребенка и сбежать.
– Я его не бросаю. Я думаю о том, что лучше для него. Дебора все равно считает, что я дерьмовая мамаша, и может быть, она права. По крайней мере, с ней у него будет нормальная жизнь. Нам с тобой хорошо вдвоем. Мы можем уехать куда угодно. Нова Скотия. Ты там когда-нибудь был? Мне нравится, как это звучит. Нова значит «новая», но что такое «скотия»?
Судьба положила руку Джону на грудь и закинула на него ногу.
Ее плоть была горячей, и от веса ее ноги он почувствовал напряжение. Он ощущал ее лобковые волосы, прижатые к его бедру, как мочалка.
– Хорошая идея, но ничего не получится.
– Почему?
– Вот несколько свежих новостей. Мне восемнадцать. Я живу дома. Через два месяца я пойду в колледж. У меня даже нет работы.
– У меня тоже. Кому нужна работа, когда можно попрошайничать? Ты бы видел их в Хэйте. Туристы стоят вокруг и глазеют на этих странных хиппи. Для них это как зоопарк. Протяни руку, они положат в нее деньги. Они боятся нас до смерти.
– Я не хочу быть попрошайкой, когда вырасту.
Судьба закинула руку ему за плечи и шутливо встряхнула.
– Да ладно тебе, старый хрыч. Это Лето Любви. Мы пропускаем все удовольствие.
Джон смотрел в потолок, размышляя, сколько еще терпеть ее, прежде чем потребовать назад свой день.
Она поцеловала его в шею, издавая мурлыкающий звук.
– Я тебя люблю.
– Перестань.
– Правда.
Она лизнула его шею, куснула в плечо и ласково потерлась о него, несмотря на то, что он не реагировал.
– Прекрати.
– Такой сердитый. Такой ворчливый. Неужели ты не любишь меня ни капельки?
Она прикоснулась губами к его уху и провела языком вокруг мочки.
– Черт возьми. Отстань.
Он высвободился из ее объятий. Нашел свои шорты и натянул. Провел руками по волосам, пригладив их. Судьба села на кровати, возбужденная.
– Что с тобой такое? Как только я вошла, ты ведешь себя так, будто я — кусок дерьма.
– Я сказал тебе. Мне нужно работать.
– Не ври. У тебя нет работы. Это смешно. Писать, это не работа.
– Откуда ты знаешь? Ты едва доучилась до девятого класса.
– Ты настоящий мудак, ты знаешь это?
– Ладно. Я мудак. И что?
Она подтянула ноги, встала на четвереньки и поползла поперек кровати.
– Что, если Кредо узнает о нас? Думаешь, он тебе не отомстит?
– Ты сказала, что у вас открытые отношения.
Судьба потянулась к нему, ее тон был дразнящим.
– Но ты не знаешь, правда это или нет. Может быть, я все выдумала.
– Вот только не надо...
Она улыбнулась.
– Что, струсил и думаешь, что он тебе сделает, если я ему скажу?
Она обхватила сзади его шею. Он попытался стряхнуть ее, она засмеялась и уцепилась покрепче, как будто хотела прокатиться у него на спине. Джон встал, опираясь на кровать.
Судьба обхватила его ногами, и ее вес заставил его потерять равновесие. Он пошатнулся, и они грохнулись на пол. Бешенство вспыхнуло в нем, как бензиновое пламя. Судьба вцепилась в него, как демон, раздирая ногтями его грудь. Джон сильно ударил ее локтем, стараясь ослабить ее хватку. В ответ она ухватила его за волосы и дернула так сильно, что его голова откинулась назад. Он повернулся и приподнялся, таща ее за собой. Ему удалось подняться на ноги. Она обхватывала локтем его шею, и он задыхался. Джон наклонился вперед, пытаясь спихнуть ее. Судьба хрюкнула и обвила ногу вокруг его ног. Его колено подогнулось, и он снова упал. Джон был сильнее, но у нее было преимущество в цепкости и грубости ее захвата. Он не смог перехватить инициативу, и она воспользовалась его секундной нерешительностью, чтобы схватить его снова. Джон раскачивался в стороны, чтобы стряхнуть ее, и вот она оказалась на полу под ним, и он схватил ее за горло.
Джон душил ее, даже не понимая, что делает, пока не увидел выражение ее лица. В глазах Судьбы был триумф. Она была адреналиновой наркоманкой и поймала его в ловушку гнева, такого же воспаленного, как желание. Он почувствовал, что она дрожит, и отпустил ее.
Судьба перевернулась на бок, держась за горло. Оба тяжело дышали. Она застонала, и до Джона дошло, что она испытала оргазм.
Он уставился на нее, пораженный. Что это за создание, на которое насилие действует как афродизиак? Логичным было бы ее убить — с ее точки зрения, и кем бы стал он?