Нежным поцелуем наставник попытался прекратить мою истерику, но я продолжала всхлипывать.

За пару дней, что мы оба провели в больнице, я успела смириться. Но боль не отпускала. И еще было очень обидно. Но на кого злиться? На себя? На Матвея? Или на судьбу? Глупо это все.

========== Часть 11 ==========

Я хотела отменить предновогодние посиделки, но мастер настоял - сказал, что нам нужно хоть немного отвлечься, не замыкаться в себе. Результат - тридцатого декабря шумная толпа приехала на четырех такси в наш дом. Они привезли еды, хотя и мы с наставником достаточно затарились.

Мне было не по себе - ведь здесь всегда было так тихо и уютно, а теперь гам, крики и смех.

– Слушай, Ален, куда твое пузико делось? Ты ж беременна была.

Нож, которым я нарезала огурцы на салат, с громким стуком опустился на доску, за спиной звякнул металл - у нанизывающего мясо на шампуры мастера дрогнула рука.

– Несчастный случай.
– Преувеличенно спокойно ответил Матвей, но даже мои весьма недалекие одногруппницы не стали расспрашивать дальше.

Не знаю, что они там себе напридумывали, не знаю, какие сплетни обо мне пойдут. Плевать. На глаза навернулись слезы, я зло утерла их тыльной стороной ладони.

Позже, когда уже все уселись за длинный стол в гостиной или на диван с тарелками, я помогала девчонкам переносить салатницы, блюда и соусницы из кухни на стол. Придя в гостиную очередной раз, я услышала:

– Неужто ты заставил ее сделать аборт?
– Я замерла.

Кирилл, чтоб тебя, ты что творишь?

– Закрой рот, щенок, - зло процедил сквозь зубы мастер, сверля легкомысленного парня взглядом, - и не лезь в чужую жизнь.

– А почему? С деньгами туго, ляльку не потянешь?
– Да он самоубийца!

– Во-первых, - брюнет с трудом и очень угрожающе начал подниматься со своего места, - ты…

– Матвей!
– Поспешно окликнула я.
– Мне нужна твоя помощь.

Смерив ухмыляющегося блондина уничтожающим взглядом, мужчина ухватил трость и, подволакивая почти негнущуюся правую ногу, последовал за мной в пустующую кухню.

Достав с высокой полки стопку тарелок, он прислонился к кухонной тумбе.

– Послушай, не обращай внимания, ладно?
– Я ополаскивала запылившуюся посуду.
– Он…

– Ты ему нравишься. Знаю.
– Ревнивые нотки в голосе.

– Послушай, ты же знаешь - я люблю только тебя.
– Приподнявшись на носочки, я обвила мокрыми руками крепкую шею и ласково лизнула его нижнюю губу.

Большие ладони властно прижали меня ближе, горячий язык скользнул в рот.

– И я тебя люблю.
– Шепнул мастер, стискивая меня в объятиях.

Честно говоря, я с трудом дождалась вечера. Когда одно из такси увезло надоедливого Кирилла, я вздохнула с облегчением. А потом увидела гору посуды и снова вздохнула, уже печально.

– Ну, не куксись.
– Обняв меня со спины, Матвей коснулся губами моей шеи.
– Я тебе помогу.

Часть посуды я сгрузила в посудомоечную машину, а остальное мой мужчина самоотверженно перемыл вручную. Люблю его…

========== Часть 12 ==========

Мы мирно спали - мастер на диване, а я на мастере - когда хлопнула входная дверь.

– Ну вы совсем рехнулись!
– Возмутился с порога Марат.
– Уже восемь часов!

– Правда?
– Пробормотал Матвей, не открывая глаз.

Я ради вежливости и приличий слезла с мужчины и поплелась на кухню.

Через десять минут приехавший нас поздравить адвокат пил чай с бутербродами, а я взялась за нарезку салатов - кое-что со вчерашнего сабантуя осталось, но на новогоднем столе должно быть разнообразие.

Надолго Марат не задержался - ему к семье надо было.

– Он женат?
– Тихо спросила я, когда мастер приковылял в кухню, проводив гостя.

– Нет, он же тоже в клане.
– Так же негромко ответил мужчина, тонкими ломтиками нарезая колбасу.

Вот она, наша идиллия - тихо и пусто в доме. Для нас, двух интровертов, в такой обстановке уютно и хорошо.

– Ну почему нам нельзя жениться?
– Я в первый раз оказалась недовольна порядками клана.

– Не знаю, лисенок.
– Вздохнул Матвей.
– Жить вместе можно, детей заводить, - у нас обоих на этом моменте перехватило дыхание на мгновение, - можно, а вступать в брак запрещено. Идиотизм.

Поужинав в одиннадцать часов, мы взяли бутылку детского шампанского и развалились на ковре у пылающего камина. Мастер жмурился и потягивался, как довольный кот, я сидела по-турецки рядом, позволив ему положить голову мне на икры. Включенный телевизор бормотал голосами звезд эстрады, жаркое пламя приятно поджаривало бок, мягкий ковер и шелковистые волосы под пальцами…