– Идея, кстати, очень хорошая. Только чтобы пиратство приобрело массовые масштабы, нужно их проспонсировать.

– Спонсировать криминал?
– удивился Берия.

– На войне как на войне, - ухмыльнулся я, - все средства хороши. Это ещё очень культурно, практически в белых перчатках.

– Ладно, дела не сегодняшнего дня, - отмахнулся Лаврентий Павлович, - пойдём, поговорим об этом где-нибудь в другом месте. Документы то сдай.

Я положил документ Мазурову на стол и забрал свой магнитофон и мы вышли из кабинета большого начальника.

Собственно, цирк окончился. Берия усмехнулся:

– Хитро придумал, засранец. Теперь он твой.

– И не говорите, Лаврентий Павлович. Предлагаю пообедать где-нибудь в ресторане, знаете тут хорошие места?

– Знаю парочку. Поехали.

* * * * * *

Вернулся домой, то есть в Савой, я уже вечером, затемно. Работы у меня было не просто много, феноменально много. Лаврентий Павлович забрал магнитофон и записи - сказал, что это как раз то, что нужно, чтобы подарить Сталину на день рождения. И заодно - попиарить меня как конструктора и как композитора.

Домой я вернулся уже с гудящей головой и тут же свалился не раздеваясь на диван, смотря в потолок. Да, дела принимали скверный оборот - работы навалилось немало. Проект, который мы обсуждали с берией - глупость, конечно, театр для Мазурова. Раз он у нас из творческой интелигенции, то такой демарш против официальщины должен воспринять очень и очень хорошо. Тем более, я даже по его ведомству прошёлся, пока говорил с Берией.

Но просьбу-приказ Лаврентия Павловича я понял прямо - нужно организовать производство пластинок. На имеющихся у меня мощностях звук записывался со скоростью проигрывания, с помощью прецензионного нарезочного станка, который нарезал на виниле алмазной головкой дорожку. Это было очень серьёзно, если так подумать, качество получаемых записей - великолепное. Плюс нарезались износостойкие пластинки. Десятки пластинок в день я мог изготовить, записав на них что угодно.

Но Лаврентий Павлович всерьёз заинтересовался не ими, а магнитофонами - пришлось остудить его пыл, повторив то, что я ещё у Мазурова говорил - просто так их не изготовишь. Нужна элементная база, нужно целую отрасль промышленности двигать вперёд. Более того, если тут и есть в ходу штурмовщина и изготовление сверх плана - с электроникой такое не покатит. Придётся работать строго по инструкции.

Авторитет Лаврентия Павловича пока был недостаточен. Успешные проекты могли его авторитет поднять. Над этим мне и было предложено подумать. Мы обсудили несколько крупных уголовных дел, которые ЛПБ вёл в своём ведомстве, после чего расстались. Он мне попенял за машину, но не особо возмущался.

И вот, я кое-как заснул...

* * * * * *

Процесс изготовления радиоэлектронной аппаратуры следовало сделать абсолютно непрозрачным. Причина этого проста, до невозможности проста - я не мог допустить до оборудования из будущего кого-либо из местных. Кроме Берии и бати. А без штата специалистов не получится производить собственную радиоэлектронику. Единственный выход из ситуации - и тот далеко впереди, когда мне будет тринадцать, а Берия будет наркомом. Однако, в кустарных условиях изготовление устройств для воспроизведения музыки и даже радиоприёмников - вполне возможно.

Советский союз когда-то допустил очень большую ошибку - они не делали коротковолновых ламп. Коротковолновые лампы и приёмники, и передатчики - по идейным соображениям. В целях борьбы с вражеской пропагандой. Пропаганда вражеская была врагом системы номер один. Вещание западных, особенно немецких радиостанций на советский союз - большая проблема. Такая большая, что от производства КВ-связи отказались вовсе, или использовали это как предлог для решения. Супергеротодин вообще отсутствовал как класс - расплачиваться за это пришлось уже в войну, когда радио не хватало на всех. Очень сильно не хватало. Это даже породило своеобразный комплекс неполноценности, так что насыщение армии и вообще страны после войны радиостанциями и радиодеталями прошло очень интенсивно, едва ли не каждый школьник увлекался этим, а журнал "Радио" бил не только союзные, но и мировые рекорды тиража.

Прежде чем что-то сделать я изучил правовую базу. За изготовление радиоприёмника меня таки не должны были посадить, и обвинить тут не в чем. Разве что скажут, что иностранный шпион. С этих придурошных революционеров станется. Все революционеры по природе своей придурошные, эти отличались не сильно.

Поэтому весь декабрь я работал над одной задачей - уговорить директора ВГИКа дать мне ещё несколько залов. Места у них не хватало, тесниться они не хотели, поэтому пришлось упереться рогом. Возглавлял ВГИК товарищ Туркин, весьма интилегентный и умный человек, который не уступал ни пяди.

И вот дошло до того, что мы сидели у него в кабинете.

– Валентин константинович, а как вы относитесь к звуковому кино?

– Звуковому? Это интересно.

– Именно. Задачей развития киноаппаратуры является совершенствование передачи визуального образа. Сначала нецветная фотография, потом кинофильм, потом звуковой фильм, потом цветной фильм, потом передача трёхмерного изображения, со всей глубиной сцены.

– Не могу не согласиться, - Туркин считал меня пусть умным, но ребёнком, поэтому мне прощалось многое.