Но поскольку с нами были посторонние - ромка и мой отец, разговор пошёл совсем о других вещах.

– И как тебе Москва?
– Спросил он, развалившись на кресле и поглаживая подлокотник.

– Неплохо. Конечно, очень непривычно видеть её такой, но я не жалуюсь. Всему своё время.

– Это точно.

Помолчали.

Рома нас привёз как раз к зданию СК, располагалась эта шарашкина контора в старорежимном здании, от которого просто таки веяло духом ушедшей империи. Начиная с резной отделки и заканчивая тяжёлыми дверями. Наличие неплохого автомобиля и внешнего вида сыграло не менее важную роль, чем берия, идущий впереди. Лаврентий павлович - типичный грузин, высокий, с округлой головой, подчёркнутой лысиной, и характерным грузинским профилем с выдающимся носом с горбинкой.

Я вошёл в кабинет следом за Берией, который тут себя чувствовал хозяином положения. Ну понятно - он из НКВД, а вокруг - творческая интилигенция, можно сказать, ЛПБ представитель более высокой касты. В кабинете нам встретился мужчина, с которым Лаврентий Павлович коротко поздоровался и сразу перешёл к сути, то есть ко мне. Мужчина удивлённо на меня уставился, после чего начались прения.

Берия достал козырь:

– Поставь нам послушать. Товарищ Мазуров, ваше мнение очень важно для нас, но если вы сходу отказываете человеку в членстве, даже не выслушав его произведение, у нас появляется мнение, что вы сторонник стагнации в культурной сфере...

Угроза была более чем действенная.

Для того, чтобы послушать, мы сначала хотели записать пластинку. Но потом подумали и решили воспользоваться более совершенной технологией магнитофонной записи. Для этих целей нашли катушечный магнитофон "Яуза" образца пятидесятых, плюс его серьёзно переработали, почистили, перебрали... Модуль помог, в результате у меня на руках был довольно компактный и приличный агрегат, дающий приемлемое качество звука. Я таскал его за собой - не Берии же за мной таскать грузы?

Что ж, пришла пора немного послушать музыку. Взял магнитофон, поставил его на стол, развернул, дал вилку владельцу кабинета. Розетка нашлась быстро, лампу настольную выдернули.

– Что это за аппарат?
– спросил Мазуров у меня.

– Магнитофон. Я занимаюсь технологиями звукозаписи, видеозаписи, а музыка так, фоном. Оцените масштаб работ, так сказать, - включил запись.

Катушки были из белого пластикаа, лента - обычная, тёмно-коричневая. Магнитофон - в стиле пятидесятых, заиграла музыка. Первой шла песня "С чего начинается родина". Мазуров слушал всё с большим скепсисом.

Ну понятно, я для него непойми кто, непойми откуда, да ещё и под протекторатом Берии, который совсем не любимец композиторов всея страны. Да и Мазуров не последний человек в СК и мог себе позволить не лебезить перед каким-то малоизвестным членом ЦК.

– Что ж, - музыка закончилась, - патриотично. Кто играл? Кто исполнял?

– Это вопросы к Модесту Леонтьевичу, - отнекался я, - я дал ноты, текст, а уж он превратил это в музыку.

– Вы знаете Модеста Леонтьевича?
– удивился Мазуров.

– Конечно, мы с ним долго и упорно работали над записью оркестра. И даст бог - ещё поработаем не раз.

– Что ж вы раньше не сказали? Если вы работаете с оркестром Модеста Леонтьевича, то это другой разговор. И студия, говорите, имеется? Откуда у вас собственная студия?

– Маленькая студия, прошу заметить, - прервал я его, - но удаленькая. Так что, возьмёте меня, или нельзя музыку сочинять без докУмента?

Мазуров устыдился. И правда, творческая интилигенция всегда противопоставляла себя власти, а этот - активно подлизывал, и грозил мой демарш ему серьёзными проблемами с собственным контингентом, который и так был недоволен необходимостью работать через центральный орган цензуры.

– Хорошо, безусловно, мы вас примем, - сдался он, - документы у вас есть?

– Паспорт по возрасту не положен.

– Давайте что есть, в бухгалтерию, там разберутся.

Что ж, вопрос был решён. Но мазуров меня не отпускал:

– Но сначала поясните, что за аппарат вы принесли и как он работает? Качество звука мне понравилось, когда будет серийный выпуск?

– Боюсь, нескоро, - предупредил его я.

– Может быть и скоро, - пошёл наперекор мне Берия, - если ты этим займёшься.

– Но я не могу. Тут нужно будет продвинуть целый огромный пласт советской промышленности. Качественный продукт получить непросто.

– Конечно непросто, - пожал Берия плечами, - а кто говорил, что будет легко? Что тебе для этого понадобится?

– Всё, лаврентий павлович. Точное машиностроение, радиоэлектроника, выпуск новых радиоламп, переоснащение целой отрасли промышленности и главное - выпуск плёнки. Это уже огромное движение для нашей химпромышленности.

– Думаю, это возможно сделать.