— Да, но есть такой пустячок, как арабские войска на Томонуто и Марианах.

Фудзита склонился к карте.

— Мы потопим их корабли, захватим их острова и самих арабов сотрем в порошок. Потом вернемся в Средиземное море и нападем на Рабту и Триполи.

На сей раз и Брент стал вторить громогласным «банзай» Мацухары. Уильямс и Дэйл опять вытаращились на американца. Бернштейн не сводил глаз с карты.

Раздался стук; писарь Накамура просунул голову в дверь.

— Господин адмирал, прибыл командир эскорта.

Фудзита кивнул, и в каюту ввалился Тяжеловес Джон Файт. За год кэптен сильно сдал. Ни голоса, от которого трясутся переборки, ни озорного блеска в глазах ирландской синевы. Больше всего поразила Брента его бледность — ни кровинки в лице. Иссиня-черные круги под глазами, морщины, точно трещины на старинном полотне, присыпанные перцем волосы, иней на висках, во взгляде настороженность дикого зверя, нападающего из засады. Он сильно исхудал, но в походке сохранилась медвежья неуклюжесть.

Выпускник Аннаполиса, тридцать один год прослуживший на флоте, кэптен Файт прославился своим бесстрашием. Всем известно, что в бою он не считается с потерями. Только в этой войне его эскадра лишилась пяти эсминцев, а два получили серьезные повреждения. Пятеро командиров лежат на дне почти со всем экипажем. Лица погибших навсегда отпечатались в памяти Брента: Уорнер и Огрен, бросившиеся в самоубийственные торпедные атаки на крейсер типа «Бруклин» в Средиземном море; Фортино, Филбин и Джиллилэнд, пожертвовавшие собой ради спасения «Йонаги» в Южно-Китайском море.

Файт прихрамывал; левая рука на перевязи. Во время обмена световыми сигналами он упомянул об ущербе, нанесенном судну, и ни словом не обмолвился о своем ранении. Брент еще удивился, как ему удалось остаться невредимым после двух попаданий в мостик. Выходит, не удалось.

— Я не ждал вас до завтра, кэптен Файт, — Фудзита озабоченно посмотрел на него. — Почему вы не сообщили, что ранены?

— Пара царапин, адмирал, ничего серьезного. В моем лазарете мне заштопали руку, и санитар чуть не силой навертел дурацкую повязку. — Он осторожно подвигал рукой. — Даже перелома нет.

— Почему санитар? У вас же есть судовой врач?

— Убит.

— А с ногой что?

— Тоже несколько швов. Ерунда.

— Санитар Эйити Хорикоси вас осмотрит. Он даст сто очков вперед всем врачам на свете.

— Благодарю, адмирал, я совершенно здоров.

Все переглянулись. Но голословное заявление кэптена ни у кого не вызвало улыбки. Файт — не Кога, он не потерпит, чтобы над ним смеялись. К тому же какой тут юмор, когда человеку так плохо!

— Приказываю пройти осмотр в моем лазарете! — отчеканил Фудзита.

Файт сжал зубы.

— Есть пройти осмотр, сэр.

— После совещания.

— Слушаюсь.

— Может быть, нам уйти, адмирал? — спросил Бернштейн.

Фудзита глянул на Файта, а тот улыбнулся Бернштейну.

— Рад вас видеть, полковник. С позволения адмирала, я бы хотел, чтоб вы остались. — Синие глаза Файта устремились на Дэйл Макинтайр. — Я слышал о вас, мадам. Вы сотрудник ЦРУ. — Затем он тепло поздоровался с Йоси и наконец протянул руку Бренту. — Здорово, дружище!

Брент вскочил, стиснул лапищу кэптена и тут же представил ему лейтенанта Уильямса.

Файт повернулся к адмиралу Фудзите.

— Эти парни спасли мою жо… — Он порозовел и покосился на женщину. — Простите, мисс Макинтайр.

Улыбаясь, она махнула рукой.

— Если верить мистеру Уильямсу и мистеру Россу, наоборот, вы спасли их… мм… весь их организм.

Послышались смешки.

Адмирал пригласил Файта садиться. Файт неловко опустился на кожаное сиденье. Левая нога не гнулась и он вытянул ее перед собой.

— Нет, адмирал, — возразил он, — нам от проклятого «Тубару» крепко досталось. А они… — он кивнул на Брента и Уильямса, — его торпедировали. Доложу вам, такой грандиозной атаки я еще не видел. Черт побери, ведь сами еле держались на плаву, даже «выстрелили» горизонтальные рули!

— Но именно благодаря вам араб сбросил скорость, — заявил Уильямс. — Кто бы в него попал на тридцати двух узлах?.. А вообще-то, — он ткнул Брента в плечо, — лодкой командовал лейтенант Росс. Именно он руководил атакой.

Расслышав тепло в его голосе, Брент подумал, что, может быть, им все же суждено подружиться.

— Брент у нас молодчина, — подтвердил Файт и обратился к адмиралу. — Я составил предварительный рапорт.

Фудзита нацепил очки и стал вслух читать поданный документ:

— «Вторая артиллерийская установка разрушена. Вторая труба повреждена. Восемнадцать попаданий в надстройку…»

— Восемнадцать! — хором ахнули Брент и Реджинальд.

— «Уничтожено шесть двадцатимиллиметровых и два сорокамиллиметровых пулемета. Попадание в первый котельный отсек, два котла выведены из строя. Пробоина в корпусе между тридцать первым и тридцать вторым шпангоутами на уровне ватерлинии. Убитых тридцать три, раненых сорок два…» — Он посмотрел на забинтованную руку Файта и уточнил: — Сорок три. Да, кэптен, вам, видно, придется распрощаться с эсминцем.