— Иприт, кажется, уже применялся.

— Немцами в Первую мировую, — уточнил Фудзита.

— Правильно, — подтвердила Дэйл. — Он оказывает разрушительное воздействие на кожу, а при вдыхании обжигает легкие и вызывает внутреннее кровоизлияние. Нервно-паралитический газ также открыли немцы, уже во Вторую мировую, но до использования дело не дошло. — Она помедлила, должно быть собираясь с духом. — Он невидим, не имеет запаха и, следовательно, застигает человека врасплох.

— И много они уже произвели? — быстро спросил Брент.

— По расчетам у них имеется в наличии около пятидесяти тонн иприта и тридцать пять тонн нервно-паралитического газа. По действию это равно примерно тысяче артиллерийских снарядов или четыремстам пятисоткилограммовым бомбам.

— Всю Японию этим не разрушить, — заметил Йоси.

— Но на крупный промышленный центр вполне хватит.

— На море такое оружие им без пользы, — подытожил Фудзита.

Остальные закивали. Старик потянул себя за свисающий с подбородка волос, что являлось у него признаком глубокой задумчивости. Затем обратился к Бренту:

— Разыщите полковника Бернштейна. Пусть немедленно явится сюда.

Брент подошел к установке связи, взял микрофон. Металлический звук его голоса разнесся по всему кораблю.

— Полковника Бернштейна просят немедленно явиться в каюту адмирала Фудзиты!

Адмирал внимательно изучал обращенные к нему лица.

— Если дело касается густонаселенного промышленного города, то под угрозой прежде всего Тель-Авив.

— Да, сэр, — кивнула Дэйл. — Я собиралась встретиться с полковником Бернштейном в американском посольстве сразу же после нашего совещания. Кроме того, вся информация уже передана в штаб израильской разведки.

Раздался стук в дверь, и вошел полковник Бернштейн. Фудзита кивком указал ему на стул. Дэйл вкратце сообщила ему про отравляющие газы.

Израильтянин вздохнул.

— Да. Я уже получил сведения по «Синему Альфа». Только что закончил дешифровку.

— Я решила не обсуждать этот вопрос в присутствии всего штаба, — пояснила ему Дэйл.

— Понятно.

— Ваши города в большей опасности, чем наши, — сказал Фудзита.

— Безусловно, сэр.

Адмирал прошел к карте Средиземного моря.

— От Израиля до предприятия в Рабте около двух тысяч четырехсот километров.

— Да. Воздушная диверсия исключается.

— Но вы находитесь в кольце арабских военно-воздушных баз. «Хейнкель-111» может доставить этот страшный груз в любой из крупных центров.

Израильтянин промолчал.

— Что могло бы устрашить арабов? — настаивал Фудзита.

— У нас есть хорошее средство.

— Какое?

Бернштейн огляделся, дернул себя за бородку.

— Это строжайшая тайна. Термоядерное оружие. Вчера арабских лидеров уведомили, что любая попытка газовой атаки приведет к немедленному ответному удару.

Воцарилось напряженное молчание.

— Да что ж это за война такая! — всплеснул руками Фудзита. — Газ, атомные бомбы, люди нажимают кнопку и сметают с лица земли целые города, население захлебывается в собственной крови! Ни чести, ни славы!

Карие глаза израильтянина вспыхнули.

— Сверхдержавы сорок лет сдерживали друг друга такими угрозами, почему же вы нам отказываете в этом праве? По-вашему, мы должны сидеть и ждать, пока нас всех не перетравят? Не забывайте, действие газа евреям хорошо знакомо. Шесть миллионов «научены» горьким опытом Циклона Б. Я сам в Освенциме чудом избежал этой науки. — Он ударил кулаком по раскрытой ладони. — Хватит! Больше у них не пройдет! Могу вам гарантировать: как только арабы пустят в ход газ, они тоже лишатся своих промышленных городов.

— Мексиканская защита, — вставил Реджинальд.

— Да. Нам есть чему поучиться у мексиканцев.

— Ваша позиция мне понятна, — сказал Фудзита. — Иное дело — предприятие в Рабте. Отравляющие газы угрожают также Японии. А быть может, и всему человечеству, — если из-за них вспыхнет ядерная война. Мы вырвем с корнем этот сорняк. — Он повернулся к Дэйл. — Так вы говорите, предприятие в шестидесяти милях от Триполи.

— Совершенно верно, адмирал.

Сухонький кулачок ударил по тиковой столешнице.

— Израильтяне останутся в стороне. Мы нанесем удар только японскими самолетами. Мы так уже сделали однажды — в восемьдесят четвертом. Разрушили их аэродромы в Эль-Карариме и Мисратахе, а кэптен Файт пробрался на борт «Маеда Мару» в гавани Триполи. Почему бы не повторить спектакль? Уничтожим завод и военно-воздушные силы Каддафи, а потом нанесем удар по гавани и разрушим все, что держится на плаву.

Мацухара крикнул «банзай», но Брент не присоединился к нему. Вместо этого он с сомнением произнес: