Дрожащими руками она развернула ошейник, пока не нашла застежку. Она раскрылась, как беззубая пасть. Она долго заставляла себя поднять его к шее. Пайпер зажмурилась и застегнула ошейник со щелчком.

Магия затрещала на металле, а потом ворвалась в нее. Она терзала ее огнем. Пайпер выгнулась, раскрыв рот в беззвучном крике, жгло каждый нерв. Боль утихла, Пайпер лежала, сжавшись, на боку. Она села, кривясь от боли в теле. Руки и ноги дрожали. Тяжело дыша, Пайпер села ровнее, жалея, что нет сил встать.

— Отлично, — пробормотал Самаэл. — Печать приняла твое смирение.

Она закрыла глаза, обхватив себя руками.

— Откуда вы знаете о Сахаре? — хрипло спросила она. — Раньше вы не знали.

— Как только я верну Сахар, я приму меры, чтобы он остался моим. Мои чары позволяют ощущать, где он, как и слышать через него, словно я стою вместо Камня. Я слышу все слова, произнесенные рядом с Сахаром.

Нет. Невозможно. Она не слышала о такой магии. Если Сахар был так очарован, то Самаэл слышал каждое ее слово, пока она держала Камень. Каждое слово, когда она отдала Сахар Майсису. Весь разговор о секретах Камня, и все планы Майсиса о защите от сил Самаэла.

Страх растекался по ней ядом. Самаэл знал, сколько деймонов было в Консульстве, как они собирались отбиваться от него. Он мог уже придумать свою ответную стратегию. Он сотрет их.

Ее голова кружилась. Как она могла быть такой наивной? Майсис был прав: ее побег от Самаэла был слишком простым. Он знал, что она не выбросила Камень в каньон, но дал ей поверить, что уловка сработала.

— Почему? — выдавила она. — Почему вы позволили нам сбежать?

Он посмотрел на нее, и плечи Пайпер напряглись от веса его взгляда.

— Ты отнесла Сахар Ра и убедила его раскрыть секреты. Я не мог надеяться на результат лучше.

Нет. Все не так. Не так должно было произойти. Не так.

— А теперь, Пайпер, — сказал он. — Ошейник, что на тебе, создавался год. Он уникален и с интересными эффектами.

Ее страх успел лишь вспыхнуть в животе, ошейник нагрелся на коже, слабо гудя.

Она встала, хотя не решала этого. Ее руки поднялись и сложились на груди, Пайпер низко поклонилась Самаэлу. Она ощущала, как делает это, как ее мышцы двигаются. Она не могла остановить их. Не могла управлять собой.

Как только она выпрямилась, она из ее рук поднялась к потолку палатки. Пайпер в ужасе смотрела, как другая рука впивается в кожу посреди ладони. Она щипала. И щипала. Боль пронзала сильнее. Ногти впивались, пока не потекла кровь, а ее пальцы все сжимали кожу. Сжимали до боли в ладони.

Она не могла даже кричать.

Кровь заливала ладонь. Слезы катились по ее лицу, но, как бы она ни боролась, она не могла подчинить ни один мускул. Ладонь горела, болела. Сердце билось от адреналина. Ее тело выполняло чужие приказы.

Ее руки опустились. Ошейник гудел.

— У меня полная власть, Пайпер. — сказал Самаэл, — над твоим телом и, когда я верну Сахар, над твоей магией. Я вижу и слышу все как ты.

Всхлипы сдавливали грудь, горло обжигал вой, что не мог вырваться.

Гудение ошейника изменилось. Ее тело освободилось и упало на пол, Пайпер давилась слезами. Самаэл слышал и видел то, что она, но он не говорил о чувствах. А зачем ему хотеть ощущать, как ошейник жжет ее кожу?

— Ты узнаешь, — сказал он ей, — что ошейник многого не позволяет. Ты не можешь снять его. Ты не можешь напасть на тех, кого я считаю своими союзниками. Ты не можешь вредить себе. Ошейник не даст тебе делать то, что я запрещу.

Ошейник заставил ее сесть. Она задыхалась, пытаясь взять себя в руки.

— А теперь обсудим, зачем ты вернулась ко мне. Каким был твой план?

Она ответила. Не могла помешать себе. Ошейник обжигал шею, заставлял слова вырываться. Она рассказала все в подробностях, которые они с Эшем обсуждали. Как он будет ждать ее меньше, чем через три часа. Как он попытается забрать ее, когда Самаэл нападет на Консульство, если первая попытка провалится. Как он будет пытаться. Как Лир скажет Майсису, где она, чтобы Ра помогли спасти ее, если это возможно. Все.

— Ясно. Очень интересно, — Самаэл отошел от стола. — Встань.

Пайпер встала. Ноги дрожали и грозили подкоситься.

— За мной.

Он вышел из палатки. Пайпер шагала за ним, тело дрожало. Она рассказала Самаэлу, где и когда Эш будет ее ждать. Он, конечно, устроит для Эша ловушку. Это ее вина. Это была ее вина. Она не могла этого допустить. Ей нужно было предупредить Эша, что его будет ждать засада.

Самаэл в сопровождении стражей шел по лагерю. Пайпер следовала в его тени, боролась с силой, что двигала ее ноги. Будто кто-то передвигал ноги за нее. Она не могла остановить их. Отчаяние душило ее. Пайпер едва замечала, как солдаты кланялись, когда Самаэл миновал их.