– Вступить в супружеские отношения. Мне нравится, как это звучит. Я чувствую определенную потребность заявить права на единственное поле, которое я намерен пахать всю оставшуюся жизнь.

Кэрри подняла подбородок, раздраженная тем, что Майкл выбрал этот момент, чтобы продемонстрировать какой он собственник. Она смущенно огляделась, надеясь, что никто не слышал, что он сказал.

– Цыц. Это звучит так, словно я часть собственности. Не очень романтично и не очень приятно.

– Если бы ты хотела приятно и романтично, то не заставила бы меня потеть в церкви, перед лицом такого количества свидетелей, – сказал он, с силой притягивая ее к себе. – Пора разрезать торт, миссис Ларсон. Но имей в виду, не размажь мне его по лицу.

– К твоему сведению, я не являюсь чьим-то полем, – сказала Кэрри, шагая перед ним к столу. – Прости, что вообще использовала ту аналогию.

– О, но ты и есть поле. Сегодня, ты поле белого кружева, которое закрывает вершины и долины. Я намериваюсь позже его исследовать и найти идеальное место для посева моего семени, – объявил Майкл, лукаво улыбаясь.

– Тогда, с твоей стороны это будет дублированием, – холодно сказала Кэрри, улыбаясь в камеру, которая щелкнув, запечатлела ее яростный взгляд, брошенный на страстное, полное похоти лицо Майкла.

Майкл развернул ее к себе и крепко схватив, прошептал:

– Может, я готовлюсь к следующему разу.

Лицо Кэрри вспыхнуло при мысли о том, что Майкл хотел еще детей. Хотя она даже не приняла этого. Он же не мог всерьез думать, что у них будут еще дети, да? И ее вновь охватила паника, когда она подумала, во что же она ввязалась, выходя за него замуж.

Майкл поднял одну безвольную руку Кэрри и под аплодисменты вместе с ней разрезал торт. Он взял вилку, отломил кусочек и поднес к ее рту.

– Открывайте, миссис Ларсон, – приказал он, улыбаясь, когда она сделала, как ей сказали.

Публика засмеялась и захлопала. Камера щелкнула. Ее послушание запечатлелось на фотографии, которая могла просуществовать несколько человеческих жизней.

О, нет. Нет… подумала Кэрри. Она не собиралась позволить своей нужде в Майкле или даже в ребенке, сделать ее тупо покладистой по отношению к мужчине, который назвал ее своим полем. Она не была его полем. Ее с трудом можно было назвать его женой и определенно, она не собиралась привыкать к его тенденции вести себя как мужлан.

Кэрри, прищурившись, посмотрела в смеющиеся глаза Майкла. Он был по натуре собственник, и ему нравилось контролировать, две черты, которые могли быть в одну минуту очаровательными, а в другую совершенно раздражать. Злясь все сильнее, она взяла горсть торта и сунула его в удивленное лицо Майкла.

– Конечно, мистер Ларсон. А вот и ваша очередь кусать.

Публика засмеялась и захлопала. Сверкнула вспышка фотокамеры. Так же как и взгляд Майкла направленный на нее.

Под смех присутствующих Майкл сгреб с лица торт. Было много предложений, как ответить, но он мог думать только об одном способе, который мог бы успокоить его эго и даже заработать очко. Он притянул сопротивляющуюся Кэрри к себе и под бурные аплодисменты поцеловал ее крепко и очень интимно.

– Остальную часть моего торта я съем позже, – громко сказал Майкл, наблюдавшим за ними и смеявшимся людям. – Я могу найти места получше, чем прекрасное лицо моей жены, куда можно положить глазурь.

– Майкл! Ты что не понимаешь, что все тебя слышат? – едко спросила Кэрри. Ее лицо стало ярко-красным.

– Хочешь, чтобы я повторил еще громче? – спросил Майкл, облизывая торт с пальцев, в то время как люди нервно смеялись и покашливали, прикрывшись руками.

– Придурок. Не могу поверить, я думала, что выйти за тебя замуж было хорошей идеей, – зло сказал Кэрри.

А потом Кэрри действительно побежала… ну, не совсем побежала. Было больше похоже, что она протопала сквозь толпу шокированных зрителей. Если бы она осталась, то свадебный торт оказался у Майкла на голове.

Опустив голову, чтобы скрыть подступившие слезы, Кэрри уходила из банкетного зала, сожалея о том, что не последовала инстинкту и не сбежала раньше. Хотя у нее было несколько возможностей это сделать.

А затем, когда она вспомнила, что отец предлагал ей помочь, слезы потекли рекой, а ее внезапное всхлипывание испугало всех, кто стоял рядом с туалетом.

Майкл наблюдал, как Кэрри выскочила из зала, и улыбнулся, подумав какую историю он сможет однажды рассказать о том, что он сказал на свадьбе, и что заставило невесту так сильно на него разозлиться.

Шейн и Брук встали, положив руки на бедра.

– Что? – спросил Майкл, не в состоянии скрыть веселье при виде их одинаково раздраженных лиц. Они действительно, очень друг на друга похожи, подумал он.

– Ты идиот, тебе что, обязательно было нужно публично ставить Кэрри в неловкое положение? – отчитал его Шейн.