Ангелина отмахнулась, словно от назойливой мухи:

– Э нет! Самая большая машина это "Ягдтигр" причем видишь он тут модернизированный с мотором в 1060 лошадиных сил. С этим двигателем при весе в 75 тонн стальной монстр сумел подняться в гору. А значит, орден дадут за него!

Галина преувеличено тяжело вздохнула:

– А где ты его пробьешь? Ведь у него всюду броня, разве что гусеницу прострелишь?

Ангелина хитро кивнула:

– А я этой машине одну хитрость знаю...

Галина была настроена недоверчиво:

– Да ну? Какую хитрость, у этой машины брони нет менее 100 - миллиметров.

Действительно это была модернизированная модификация с усиленной наклонной броней, и более плотной компоновочной схемой.

Вместо ответа Ангелина поползла к медленно надвигающимся танкам противника. Девушка-комсомолка с огненными волосами, двигалась словно змейка...

Несколько советских Т-34-85 открыли огонь по противнику. Но стрелять в лоб "Ягдтигру" - это бесполезное занятие. Ведь 250 - миллиметров - не шутка! А вот он сам в ответ может так всадить...

Уже выстрелил, по советской машине, но на ходу промазал, хотя снаряд весом в тридцать килограмм, да еще бронебойный это уже...

Ангелина также стреляет, она решила, что расстояния вполне достаточно. Раздается оглушительный взрыв и машину-исполина просто разносит на части. Девчонка-комсомолка присвистывает:

– Вот какая красота! Этот орден как с куста!

После воительница-рейнджер поползла назад... А небе опять жужжали штурмовики.

Впрочем, и со стороны немцев был ответ. Вот знаменитые Хе-162 "Саламандры". Они очень верткие, и просто жутко опасные. Да 30-миллиметровые авиапушки обстреливают с убойной силой опасной и для Илов...

Теперь это воздушный бой, и Галина пытается сбить "Саламандру" выстрелами с земли. А поскольку это самолет почти целиком сделан из дерева, то подобное вполне реально.

Легкая машина имеет бронирование лишь спереди. А МН-44, каждая пятая пуля с фосфорной головкой, чтобы улучшить прицеливание, особенно в темноте. А такая особая головка и поджечь бензин очень даже может.

Ангелина так же это соображает и открывает огонь по реактивным "Саламандрам". Хотя, конечно же, попасть в такую скоростную машину с земли, может лишь выдающийся ас.

Галина подбодрила напарницу:

– Ты пали не целясь, тогда точно попадешь. А будешь думать, выцеживать, то точно промажешь.

Ангелина открыла огонь по "Саламандрам", она при стрельбе перекатывалась , упиралась босыми, девичьими пяточками и бормотала:

– Я первый раз промазал, второй раз чуть задел... А в третий раз так вмазал что вертухай запел!

Галина сбила "Саламандру", легенький немецкий истребитель полетел вниз, оставляя за собой подобный шлейфу невесты хвост. Правда это был грязный шлейф, и девушка подпела напарнице:

– Музыка играет, барабаны бьют вертухая-суку на кладбище везут...

И еще один Не-162 был сбит Галиной, да и у Ангелины стало, кое-что получаться... Потери же советских Илов была велики. Противник был слишком уж быстр и маневренен, за ним не поспевали ассы СССР.

Впрочем, с появлением Яков стало получше, но к этому времени, значительная часть Илов была сбита и советская пехота, неся тяжелейшие потери остановилась... Много горело, и трещало от жара подбитых танков, валялись обломки и раскуроченных фашистских монстров.

Галина срезала очередную уже шестую по счету "Саламандру" и отметила:

– А они тоже живучие скоты, не так просто сбить, не смотря на то, что деревянные словно Буратино!

– Дерево, спрессованное часть пуль рикошетит!
– Подсказала Ангелина.
– В это и есть львиная доля наших проблем...

Галина со вздохом пропела:

– Счастье лишь передышка, яркая вспышка в мраке проблем!

Ангелина тут попросила свою подругу:

– Сочини, чего-нибудь на ходу и спой. А то что-то настроение уж очень минорное, да и наших ребят погибло великое множество!

Галина, которая самая ощущала жуткую усталость, как-никак сражается больше суток, уже даже начало светать запела;

Родилась я крестьянкой - рок тяжел,

С младенчества хомут и плетки жало!

Для бедный богатей припас топор,

Ему добра всем мало, мало, мало!

Нет участи, поверьте мне грустней,

Работа и побои - вечный голод!

И даже звон идет порой с костей,

Я босая по снегу в лютый холод!

Но даже в этой страшной нищете,