Спустя секунды он в мягких кроссовках тихо спускался по трапу, затем резвой тенью пронесся по серебристой дорожке нужной палубы и затаился у таинственной двери. С замком справился легко, уже внутри помещения включил фонарик: ученье – свет, а свет нам легче оценить в потемках. Осмотревшись, он приступил к детальному осмотру содержимого подсобки.

– Вот здесь мелочей не должно быть, – убеждал он себя.

Чего там только не оказалось: свежие продукты, крупы, соль, сахар и консервные банки – и всё это мешками и коробками! Кое-что пришлось попробовать на язык и убедиться в съедобности. В отдельном ящике обнаружил лампы, фонари, ракетницу с патронами, веревку, котелок, топор, ножи, мачете. Даже рыболовные крючки и лески! А в другом – двухместную палатку, два спальных мешка, мыло и мазь от комаров.

– Никак наши друзья собрались в длительный поход. Но куда? Мы же в открытом океане. А может, это приготовлено для команды в случае кораблекрушения? Именно так они и скажут в свое оправдание, если я подниму шум. А меня только на смех поднимут. Нет, надо всё до конца выяснить. А пока всё сфотографировать – пригодится для следствия или истории.

Щепетильный Джонни достал цифровой фотоаппарат и скрупулезно задокументировал всё увиденное, затем аккуратно закрыл коробки, ящики и завязал мешки. После себя оставил всё как было, а кое-где даже протер тряпкой, чтобы не осталось ни одного следа ночного визитера.

– Как учили в криминальных романах и фильмах! – с удовлетворением отметил он, осторожно пятясь назад и еще раз осматривая узкое помещение: не забыл ли чего?

Благополучно преодолев освещенную луной дистанцию в обратном порядке, он столкнулся с новыми трудностями: предстояло опять навестить спящих братьев в качестве невидимого гостя и вернуть позаимствованный ключ на прежнее место. Это оказалось не так-то просто. С каждым приближающимся шагом он ощущал, как ему нагло из каждого угла и даже из-под ног подмигивает страх – проверяет нервы на прочность, но Джонни – разведчик и продолжал с некой опаской красться под строгим наблюдением ночного светила. Вскоре он избавился от космической свидетельницы и оказался в своем коридоре. С каждым бесшумным шагом на цыпочках он приближался к цели.

К счастью, братья по-прежнему спали мертвецким сном и усердно колыхали спертый воздух. Фреди и на этот раз интересовал Джонни в меньшей степени, а вот Билл – теперь он надрывно посапывал на другом боку – хоть и неосознанно, но всё же создавал проблемы: те же самые. Рисковать не было смысла, поэтому сыщик так опоясал голову Билла веревочкой, что если тот приподнимет ее или встанет, то она окажется на его тонкой шее, а ключ – на груди, где ему и положено быть. И никаких тебе сомнений и подозрений.

«Теперь пора и честь знать», – признал Джонни, довольный результатами ночной операции.

Он уже собирался отправиться спать, но вспомнил про ссору братьев относительно каких-то денег.

«Это непорядок. Я должен вмешаться и внести свою лепту, – решил он, снова осматривая каюту. – Если они не доверяют друг другу, наверняка у каждого есть свой тайник. Но где?» – ломал он голову. Почему-то в первую очередь привлек внимание шкаф. Заглянул за спинку и заметил там что-то темное. Просунул руку и достал темный целлофановый пакет. С волнением развернул, а там пачка денег.

«Если они на этой стороне, значит, это тайник Билла. А деньги – либо общие, либо принадлежат Фреди, – размышлял сыщик, с неприятием разглядывая его обрюзгшую физиономию. Но справедливость важнее. – Надо сделать так, чтобы он увидел этот пакет, и тогда начнется очередная потасовка, исход которой для меня очевиден. Вор должен получить свое!»

В этом справедливый Джонни не сомневался, поэтому засунул пакет на прежнее место, однако специально сделал так, что часть его высовывалась из-за шкафа. Проснется Фреди, потянется, сидя на своей кровати, и сразу обратит внимание. А раз ему это бросится в глаза, то невольно и руки потянутся – а там! Тут такая развлекаловка начнется! Джонни даже четко представил эту ужасную для Билла картину. Ой, что будет! Ничего, завтра через перегородку он обязательно услышит и с удовольствием узнает, чем закончится это родственное сражение, которому больше всего подойдет название «кровное».

Джонни вернулся к себе, однако ночные размышления изводили его, они растягивались на сотни и тысячи громыхающих километров, вымощенных неровными кусками брусчатки. И каждый представлял собой отдельный жизненный эпизод, вырванный из памяти и неудачно вставленный в настоящее время. Нередко Джонни мысленно улетал и в отдаленное будущее. В голове всё путалось и мешалось до такой степени, что из череды событий и фактов получалась несуразная каша. Он даже боялся заблудиться, пропасть в неведомых пространствах, потерять ось времени, вокруг которой вращалась лишенная всякой логики его личная жизнь и вся свихнувшаяся планета – такой она ему казалась в эти сумасбродные минуты и нескончаемые часы.

И только под утро он так крепко уснул, что проспал завтрак, за что получил нагоняй: в первую очередь от матери, а потом от отца. Стоя перед ним с опущенной головой, он сопел себе под нос, а сам размышлял: «А что же меня соседи не разбудили? Выходит, они не дрались? А я так старался ночью. А может, я спал как убитый и ничего не слышал? Жаль! Такой концерт пропустил».

Ему так было обидно, что он не мог не осудить свое беспечное поведение: потеря бдительности для суперагента – подобно провалу и влечет за собой неминуемую гибель. А со смертью ему встречаться рановато.