– Ты из институтских, что ли? – поинтересовался Монах.

– Нет! Ты что! От этих держусь подальше. И тебе советую, а то на опыты пустят такой редкий экземпляр.

– Ты сказал - дар у меня есть?

– Есть.

– Так почему не проявляется?

– А вот это я тебе смогу сказать, только если подойдешь поближе.

Монах поколебался, но блаженный вид насытившегося сумасшедшего подкупал. Да и любопытство подтачивало изнутри очень и очень сильно. Он спросил:

– Гурон, а как давно ты здесь?

– Не знаю. Не помню, – улыбка снова появилась на устах спасителя.

Бывший проводник медленно подошел к груде тряпья, на которой сидел, сложа ноги, алкоголик-безумец. Пододвинул небольшой старый табурет и присел рядом.

Гурон протянул руки к вискам Монаха и закрыл глаза. Лицо его приняло задумчивое выражение. Затем морщины появились на нахмуренном лбу, и он опустил голову, будто упираясь лбом во что-то невидимое.

Монах в этот момент почувствовал лишь покалывания в области головы, словно волосы зашевелились и начали бить друг друга маленькими разрядами статического электричества.

Так прошла минута.

Затем Гурон открыл глаза и убрал руки. Термос с живчиком снова появился в ладонях «индейца», и тот затянулся длинным глотком, словно насмехаясь над водочными парами.

Проводник нетерпеливо заерзал на табурете и решил подать голос:

– Ну? Что ты увидел?

– Как я могу что-то увидеть? Видят глаза. А они у меня были закрыты…

– Да не отходи ты от темы! – Монах начал выходить из себя от волнения. – Говори - что не так со мной?

– Безумец устало призакрыл глаза и вдруг неожиданно ровным и спокойным тоном ответил:

– У тебя огромный потенциал. Ты же принимал горох? Жемчуг?

– Было дело. Хотя боялся, что квазом стану.

– Если бы дар можно было бы сравнить со снегом, то я бы сказал так – в тебе огромная снежная шапка горы, которая может сойти лавиной в любой момент.

Якут закатил глаза:

– Ну, началось! Вы тут что – все ударяетесь в философию, приметы и красивые словечки? Попонятнее можно? Что с моим напарником?

Гурон пожал плечами:

– Твой напарник – что-то вроде сбоя в системе. Но не по вине Улья. Улей работает всегда неотвратимо. Просто, чтобы дар проснулся, некоторым требуется сильная эмоциональная встряска. Заряд адреналина. Ну, тебе то это знакомо. – сумасшедший посмотрел с усмешкой на новичка, от чего тот заметно напрягся.

Гурон продолжил:

– Твой организм, Монах, пережил невероятный стресс. И ты сам. Когда потерял семью тут же почти при перезагрузке. И что-то в твоем «симбионте» пошло не так. Что – тебе могут сказать только в том же пресловутом институте. И то – не факт. Но сейчас в тебе стоит огромный блок. И насколько я знаю, твоя собственная смерть тебя тревожит только в одном случае. В случае если это конец пути к цели, которую ты поставил. В общем, количество стрессов от зараженных и повседневной жизни в Улье, конечно, копится в тебе. И когда-нибудь все-таки активизирует дар сам по себе. Но самый сильный толчок – он вот тут. – похожий сейчас на прорицателя новый знакомый ткнул пальцем в грудь Монаху туда, где находилось сердце.

– Твои же мысли гасят все твои эмоциональные взрывы. И я никогда еще не встречал человека, который мог бы так это делать. Блок можно снять потрясением, связанным с тем же воспоминанием, что его поставило. А, пока что, твой напарник, - Гурон снова посмотрел на Якута, - рассматривает себя как инструмент для достижения цели…

– Вернуть семью. – догадался новичок.

– Ну да. Вроде бы так. Я, к сожалению, не все могу ощущать и видеть в том, что читаю.

Монах погрузился в задумчивость. То, о чем говорил их сумасшедший знакомый, было слишком неосязаемо. И поэтому аморфно и непонятно. Единственное, что он узнал теперь, так это то, что дар Улья был у него изначально. И значит, все эти полтора года он развивался.

– А что у него за дар то? – полюбопытствовал Якут.

Гурон лишь пожал плечами, доставая из своей сумки флягу и откручивая её крышку:

– Без понятия. Этого, увы, я увидеть не могу. И, похоже, больше ничего интересного узнать не получится. Но хоть увидел такую диковинку.

Новичок покосился на него и на флягу и вкрадчиво поинтересовался:

– Живчик?

– Живчик. Не смотри так на меня волком. Ты вообще должен быть мне по гроб жизни благодарен, что ушли Вы живыми. Так что, Вы мне должны.

– Спасибо. – глухо проворчал Якут.

– Тебе повезло, что у твоего напарника дар «спит». Иначе, мне было бы неинтересно Вас вытаскивать. – сумасшедший расплылся в улыбке и снова забегал глазами по подвалу.

Монах встал с табурета и стал собираться:

– Нам пора. Мы идем на восток. Ты с нами?

– Нет. Я еще хочу понаблюдать за этим скреббером.

Проводник вздрогнул, когда услышал, как вслух прозвучало название монстра, которое все рейдеры стараются замалчивать. Он поинтересовался: