Настолько монструозный и дорогостоящий проект, способный уничтожить планету, она планировала оставить до тех времен, когда выбьет трон из-под Палпатина. Но вот схема сверхмощного лазера с использованием кайбер-кристаллов – это было интересно. Если снабдить подобными лазерами крейсеры, можно было не волноваться по поводу возможной осады – любые щиты, даже на Звездных Разрушителях, не смогут ничего противопоставить подобной мощи.

Серсея не была наивной, и понимала, что все эти проекты дорого ей обойдутся, даже наследства может не хватить, а становиться заложницей банковского клана… Она не собиралась повторять свои же ошибки.

Джейме обнял ее за талию и зарылся носом в волосы – Серсея чувствовала, что он улыбается. Влюбленно и беззаботно, чего они когда-то не могли себе позволить в Вестеросе.

– О чем задумалась?

– Я же Ланнистер. О золоте, разумеется.

– Н-да? – Джейме склонил голову на бок, заглядывая ей в лицо.

– Мы можем поступить нагло и склонить к сотрудничеству Муунилист.

Джейме с явным сомнением посмотрел в небо над Явином.

– Это вряд ли. Император имеет весь Банковский клан, как кхал свой гарем.

– Именно. Или… мы можем сделать нечто не менее наглое, зато скрытно и просто. Как там хатты говорят? А. Мы начнем «крышевать» Канто-Байт. А уже потом можно подумать и о Муунилисте.

Джейме одарил Серсею взглядом, в котором читалось что-то вроде «ты и твои планы», но не стал комментировать ее стратегию. Только обнял крепче и спросил:

– Тебе обязательно обсуждать это с руководством Альянса сейчас, или у нас есть… скажем, час?

Серсея, огладив его руки на своей талии, понимающе улыбнулась.

– У нас есть час.

***

Император Палпатин мрачно смотрел по голонету политические дебаты с участием «всемилостивейшей и справедливейшей государыни Независимого Союза Систем и народа потерянного Альдераана, Ее Светлости Леи Скайуокер из королевского дома Органа». Его верный ученик, Дарт Вейдер, стоял за его правым плечом. Словно в отражении, за правым плечом королевы-пигалицы стоял принц-консорт и лорд-командующий армиями Союза, Люк Скайуокер.

– В моем государстве никакого рабства не будет!

– Удачи с менее цивилизованными мирами Внешнего Кольца, там все будут предельно счастливы.

– Я поясню. Когда вокруг ходят дроиды, многие из которых делают, что только шестеренка на правом колесе прикажет, иметь развитый институт рабства – это просто позор! Пусть эти ваши хатты меняют живых существ на дроидов, не вижу проблемы. А работой бывших рабов можно легко обеспечить, у меня проекты с масштабным строительством расписаны на двадцать лет вперед.

– Дроида можно перепрограммировать и заставить убить хозяина.

– Можно я сейчас посмеюсь вам в лицо? Гораздо более вероятно, что раб убьет хозяина во сне, лишь бы от него избавиться. Серьезно, губернатор, хочется слугу-человека? Заплатите ему. Не можете себе позволить? Берите дроида. При таком уровне технического прогресса любой нищий может собрать себе помощника, если у него есть мозги! Из металлолома! Но нет, в галактике процветает работорговля, как будто мы не высокоразвитая космическая держава, а доисторические племена, которые считали, что звезды на небе – это светлячки!

Палпатин поставил головизор на паузу и, раздраженно выдохнув сквозь зубы, потер виски. За последние три года девица Органа превратилась из раздражающей мошки в огромную занозу в причинном месте.

– Вейдер, просветите меня, почему эта пигалица все еще жива?

Королева Лея начала свое завоевание с Набу, что было особенно обидно, и устроила свою основную резиденцию в его бывшем особняке. Палпатин страстно желал свернуть ей шею – а уж теперь, когда эта девица начала совершенно явно претендовать на его трон!..

– Принц-консорт расправляется со всеми наемными убийцами. Головы некоторых он присылает обратно. С комментариями.

Палпатин уловил странную интонацию в голосе Вейдера и подозрительно сощурился.

– Ученик. Тебе что, весело?

– Я горжусь успехами своего сына, учитель.

Палпатин мрачно посмотрел в визоры шлема Вейдера, отстукивая зловещий ритм на подлокотнике кресла. Кажется, кое-кто давно молний не получал.

– Видимо, это – та причина, по которой ты так плохо работаешь.