Крепко обнимаю моего папочку, и он смеется, покружив меня по холлу.

— Привет, папочка.

— Привет, детка, — Кристиан трётся носом об мой нос, и я хихикаю, но тут же выбираюсь из его объятий. Я чувствую этот взгляд миссис Грей… — Здравствуй, мама.

— Здравствуй, Кристиан, дорогой. Я буквально на пять минут, хотела пригласить вас к нам на Рождество. Приедут родители Кейти, мы познакомимся… Она скоро станет частью нашей семьи. И я жду ответа от тебя.

— Мы подумаем, нам с Аной нужно посоветоваться и обсудить это.

А! Съела, сучка?!

Стил, она в матери тебе годится!

— Ты даже не сказал мне, что вы живёте вместе. Я не ожидала… Смутила Ану сегодня.

— Не думал, что это важно для тебя.

— Тедди, пойдём проверим нашу пиццу, — забираю мальчишку, им нужно поговорить наедине.

Я не хочу, чтобы они ссорились. Я просто хочу, чтобы миссис Грей приняла меня, лишь для того, чтобы Кристиан не разрывался между нами. Он боялся, да и я тоже, что он будет разрываться между мной и сыном, а оказалось совсем иначе… Я ведь «та самая», из мечты миссис Грей. Та, что кричала, что ей нужна карьера и секс с извращениями, а сейчас готовит пиццу со своим котей, играя с ним в ладошки.

Дура, которая отказалась от своих принципов ради мужчины.

И я счастлива.

Кристиан меня не контролирует: я работаю столько, сколько мне нужно, я встречаюсь с девчонками, я делаю что хочу. Он балует меня подарками и свиданиями, он обеспечивает меня. «Мне так привычнее. Просто смирись, это не повод для ссоры».

И он не навязывает мне Тедди, он нашёл замечательную няню для него, и ещё какие-то факультативы, я почти не вижу ребёнка, если сама не хочу. Тедди — это приятный бонус к Кристиану, а сам Кристиан — это мой подарок судьбы.

Мой мужчина: мой папочка, мой Господин, мой партнёр, мой друг.

Слабая и зависимая, когда он рядом.

***

— Моя девочка такая красивая…

Мои ноги связаны между собой на щиколотках, и за этот узел они привязаны к небольшому крюку, торчащему чёрт знает откуда. У меня зудит голова, мне жарко, и я так хочу поскорее ощутить хотя бы лёгкое касание Кристиана ко мне, но — увы. Грей ходит вокруг кровати, любуясь мной, поглаживает иногда многохвосткой, которой до этого бил меня так сильно и приятно, что я плакала. Мой ванильный садист.

Сраные праздники!

На мне грёбаный колпак как у эльфа, в зелено-красную полоску, с проклятым колокольчиком, соски закрыты накладками с пайетками в виде оленя, и трусики под колпак, в паре с бело-красными чулками. И чёрные лакированные туфли, которые мне не особо и нужны.

Он даже проклятые наручники нашёл с бело-красным мехом!

Палец Кристиана гладит мою щёлочку, трусики такие влажные, но не раздвигает половые губы, специально мучая меня.

— Посмотри, Ана.

Он отрывает палец от меня, мои соки тянутся за ним, и Грей усмехается, растирая смазку между подушечек пальцев. О, боже, пожалуйста…

— Интересно, каков на вкус этот плохой, плохой эльф, потерявший список подарков…

— Санта, пожалуйста!

Грей хохочет, растирая мои икры, и специально трётся своими красными велюровыми штанами о мои напряжённые бёдра.

Мой горячий Санта.

— Не называй меня так. Иначе у меня не встанет.

— Папочка, прости.

— Так лучше, детка.

— Я вижу тебя… — громко вдыхаю, Кристиан гладит мои складочки, всё через ткань, и это та ещё пытка. Трусики натирают мою возбуждённую плоть, и буквально пары миллиметров не хватает шву, чтобы он касался клитора, и было бы намного лучше. — Ты такая красивая, Ана.

Комплимент направлен именно мне, а не моей изголодавшейся по его члену киске, и я мурчу от удовольствия.

— Мне приятно. Я хочу нравится тебе…

— Ты идеальна, малышка.

Кристиан целует мои икры, целует колени, медленно спускается до бёдер, целует каждый миллиметр моих ног, моих ягодиц, мягко тыкается носом в мою промежность, целуя и там, отчего я втягиваю воздух сквозь зубы.

Ненавижу его.

Трусики он натягивает до колен, ладонью массирует мою вагину, большим пальцем потирая клитор, и я не сдерживаю стона желанного удовольствия.

— Уф, Грей!

— Маленькая сладкая девочка… — щеки заливает румянец, меня это всегда так смущает, и Грей усмехается, лаская каждую мою складочку и вершинку языком… Я так благодарна ему, что мои руки, закованные в наручники, достают до его волос, которые я пропускаю между пальцев, а в мгновения особого удовольствия сильно тяну за них.