Также в центральной башне проживали учителя и директор. Причем многие жили здесь со своими женами или мужьями и детишками.

Да и вообще, учеников здесь было примерно раза в три больше, чем в Хоге, а преподавателей и другого персонала насчитывалось чуть ли не под сотню.

И это мне кажется правильным — за детьми нужен глаз да глаз, и в Хогвартсе преподавателей на все не хватало, Филч за всем уследить не мог, а Хагриду все фиолетово, так как он и сам не вышел из инфантильного возраста.

Наша Башня Путешественников медленно опускалась, нацелившись на свободный луг недалеко от центрального входа в Колдовстворец.

День клонился к своему завершению. Заходящее солнце посылало прощальные лучи, и вся закатная часть неба была раскрашена в удивительную палитру розовых, сиреневых и красных цветов. Из Хогвартса мы отправились после обеда, а здесь уже вечер — похоже, разница во времени между двумя Школами не меньше пяти часов.

Мы высунулись в окна и старались ничего не пропустить. В стороне, на воде стоял «Летучий Голландец». Дурмстранговцы уже прибыли и опередили нас.

Чуть в стороне расположилась многочисленная, никак не меньше тысячи человек, толпа. Большую часть ее составляли ученики различного возраста, но и взрослых там тоже хватало. Многие махали нам руками, слышались приветственные крики.

Башня медленно коснулась земли, вздрогнула, и все затихло.

Первым вышел Крауч, за ним Снейп, а уж следом и мы потянулись, поставив Малфоя во главе нашего небольшого клина.

По случаю посещения другой школы, Британское Министерство не пожалело денег, заказало нам одинаковые красивые мантии и прочую одежду в одном общем стиле, с небольшими вставками с цветами факультетов. Получилось неплохо.

Мы шли по мягкой траве к встречающим нас людям.

— Школа Колдовстворец рада приветствовать своих гостей, — высокий благообразный старик, напоминающий своей внушительностью и неторопливостью Дамблдора, сделал шаг навстречу. — Я директор, Петр Григорьевич Салтыков, и я говорю вам всем — добро пожаловать!

— Бартоломеус Крауч, глава отдела международного сотрудничества Министерства Магии, — наш сопровождающий назвал своё имя и должность, пожал Салтыкову руку и представил Северуса Снейпа.

К Салтыкову подошла какая-то женщина из местных, а также старый знакомец — Игорь Каркаров. Стало ясно, что он, как и год назад в Хогвартсе, теперь и в Колдовстворце представляет Дурмстранг.

Мы стояли, и на нас с заинтересованностью поглядывала многочисленная толпа. Стало немного неловко, но уже в следующее мгновение к нам пробились несколько человек, и я узнал среди них Шуйского и Браге.

— Здорово, парни, — Мстислав широко улыбнулся. — Знакомые все лица!

Вместе с Браге они принялись пожимать нам руки, а потом оттащили всю нашу группу к себе, где мы принялись знакомиться. Имена следовали одно за другим — наши и дурмстранговцев, и почти никто и никого не запомнил. Так обычно и бывает, когда друг другу представляют большие компании.

Местные продолжали махать шарфами и флагами, поглядывая то на нас, то в небо.

— У нас тут полно знакомых и даже друзей, — сообщил Браге. — Вот пройдет официальная часть, и мы вас со всеми познакомим.

— Это хорошо, — кивнул Малфой.

— А что, еще никого нет? — я повернулся к Шуйскому.

— Нет, — он мотнул головой. — Мы прибыли первыми, вы — вторыми. Теперь ждем остальных.

Подошел Снейп и потребовал от нас вести себя тише. И едва мы немного успокоились, как из-за дальнего склона гор показались огромные журавли, которые влекли за собой что-то, напоминающее внушительную и очень красивую трехэтажную пагоду. Ее стекла отразили луч света, а большие красные шары, привязанные к углам здания, колыхались на ветру.

— Махотокоро. Это Махотокоро, — поползло по рядам.

Японскую школу узнали сразу — тем более, все знали, что она будет участвовать.

Журавли мягко и плавно опустили пагоду недалеко от нашей башни и из неё стали выходить люди. Они были одеты в мантии, которые по своему фасону скорее напоминали кимоно. Цвет мантий был различный — от бледно-розового до золотого.

Как мы узнали позже, цвет мантий у японцев меняется, согласно полученным знаниям и силы мага. Самым почетным является золотой — в толпе людей с кимоно такого цвета было всего четверо. А вот если мантия «белеет», то это считается величайшим позором и говорит о том, что хозяин одежды изменил японскому кодексу волшебника и перенял незаконную практику, которая в Британии называется «Темными Искусствами».

Все японцы выглядели очень похоже, и были какими-то… мелковатыми, что ли.

Их делегацию возглавлял суровый, худощавый мужчина, даже скорее дедушка, с властным, немного жестким лицом и узенькой полоской усов. Кимоно у него было необыкновенно насыщенного золотого цвета.

— Школа Колдовстворец рада приветствовать вас, Макато Ито-доно*, — Салтыков, так же как и нас, приветствовал гостей на чистом, без акцента английском.

Японец вежливо наклонил голову и что-то сказал. Мы во все глаза смотрели на японцев, уделяя особое внимание девушкам — в своей одежде, перетянутые широким поясом-оби, с большими бантами на спине, и обуви, которая называется гэта и представляет собой простые сандалии на высокой деревянной подошве, они смотрелись необычно и мило. Девчонки улыбались, то и дело закрывая лица ладонями. Парни старались держать марку и выглядеть серьезно и невозмутимо.