– Зачем?

– Потому что она твоя мать, – сказал он с раздражением. – Но еще потому, что она звонила мне на днях и сказала, как ей тебя сейчас не хватает.

– Ей не хватает кого-то, чтобы выслушивать ее нытье, – фыркнула я. – И уж никак не меня.

Трейс вздохнул.

– Ты к ней слишком жестока. То есть… Хорошо, я не живу с ней. Я знаю это. Я знаю, она до хрена накосячила. Но она любит тебя, и меня просто убивает видеть, как ты возносить папу на пьедестал, в то время, как он нисколько не лучше ее.

– Лучше, – возразила я. – По крайней мере, рядом с отцом весело. – Хотя он нечасто бывает рядом.

– Он использует тебя как собутыльника, Уитли, – сказал Трейс. – Вы с ним делаете гамбургеры на гриле, пьете вместе, и отдыхаете на пляже, и пьете вместе, ах, да, забыл, еще вы пьете вместе. Да по фигу. Ладно, я не против родителей, которые разрешают ребенку пить дома, но, когда ты говоришь о ваших совместных летних каникулах, создается впечатление, что он скорее твой брат, чем отец.

– Знаешь, Трейс, ты давно съехал. Может быть, мне нужно, чтобы кто-то вел себя как мой брат.

Наступила долгая тишина.

– Прости, – сказала я. – Это моя защитная реакция. У меня похмелье и приступ стервозности.

– Заметно.

– Слушай, не важно, как сильно папа косячит, это намного лучше, чем мамин бред. По крайней мере, не из-за него развалилась семья.

– Из-за него.

– Нет, не из-за него, – сказала я. – Это мама ушла от него. Это мама переехала в другой штат. Она во всем виновата, Трейс.

Я слышала, как он сделал глубокий вздох.

– Мне не следует говорить тебе это, – сказал он, – но тебе уже восемнадцать, ты достаточно взрослая, чтобы знать, и, Боже, меня просто достало слышать, как ты молишься на него. Уитли, мама ушла, потому что папа изменял ей.

– Он… что?

– Несколько раз, – сказал Трейс. – Ты была слишком мала, чтобы знать, но я узнал об этом. Мама попросила меня не говорить тебе, но… Слушай, я знаю, она поливает дерьмом отца и говорит тебе то, что не следует. Но она не хочет, чтобы ты ненавидела его, даже если она ненавидит, даже если он этого заслуживает.

Я ничего не сказала. Я просто сидела в шоке.

– Мама ушла, но она хотела помириться, – продолжил он. – Короче, отец сказал нет, он предпочел побыть один какое-то время. Она психанула и переехала подальше. Я знаю, это было ошибкой с ее стороны, но… Это была вина отца, Уитли.

Я все еще не могла вымолвить и слова.

– Прости, – сказал он. – Я знаю, не надо было тебе это говорить. Только маме не говори. Она вообще не хотела, чтобы ты узнала. Она прибьет меня.

– Я… мне надо идти.

– Уитли?

– Я перезвоню тебе позже, ладно?

Я повесила трубку до того, как он ответил. Я долго просто сидела там, уставившись в белую стену. Я не знала, что думать и что чувствовать. Трейс не стал бы мне врать, я знаю, но время шло, а папа не поднимался наверх ко мне, и я очень хотела не знать правды.

Глава 20

Я не выходила из гостевой комнаты до двух часов следующего дня. К этому времени я решила, что ждать папу – плохая идея, и к тому же я проголодалась. Когда я спустилась вниз, Нейтан сидел за обеденным столом, его волосы еще не высохли после душа. Он работал за ноутбуком. Мой желудок сжался.

– Еще фотографии есть? – спросила я из дверного прохода.

Он посмотрел на меня.

– Что?

– На странице в Фейсбуке. Фотографии с вечеринки у Харрисона есть?

Он вздохнул.

– Несколько, но ничего слишком плохого.

– Но я могу поспорить, комменты…

– Уитли, – сказал он, перебивая меня. – Не надо. Не думай о них, хорошо? Да пошли эти люди и всё, что они хотят сказать.

– Ты был согласен с ними, – напомнила я ему. – Несколько дней назад ты тоже называл меня шлюхой.

Он опустил взгляд, уставившись на какое-то мгновенье на свои колени.

– Ну, – наконец, сказал он, – я был придурком.

– Нет, ты не был придурком, – я обошла стол и села рядом с ним. – Ты беспокоился о своей сестренке. Сейчас я это поняла. После прошлой ночи… Боже, я бы ненавидела себя, если б что-нибудь подобное случилось с ней. Я

ненавижу себя даже за ту малость, что произошло с ней тогда. Может быть, я не такая распутная, как меня пытаются представить в комментах, но…

– Не пойми меня неправильно, – сказал он. – Я все еще злюсь на тебя за то, что не приглядела за ней в ту ночь. Ты облажалась. Но это не дает этим идиотам право говорить все это дерьмо. Нет, реально, каким одиноким и жалким надо быть, чтобы тратить свое время на распространение сплетен о девушке, которую, скорее всего, даже и не видел? Это полный отстой.