Концепция эмпатии присутствует и в нерелигиозных источниках. Жан-Жак Руссо в своем философском романе «Эмиль» спрашивает: как можем мы быть тронуты жалостью, если не путем уподобления самого себя страдающему – как бы отказываясь от собственной сущности и принимая сущность несчастного? Шотландский философ Дэвид Юм сравнивает наши естественные чувства по отношению к другим людям с резонансом скрипичных струн – мы резонируем с чужой болью или удовольствием, как если бы они были нашими. Один из основателей теории рыночной экономики Адам Смит считал, что воображаемый перенос себя в другого человека является источником нашего сочувствия к страданиям других. И даже сам Чарльз Дарвин говорил, что мы отлично наделены социальными инстинктами, которые приводят животное к наслаждению обществом своих собратьев, к появлению симпатии к ним и оказанию им различных услуг.

В буддийских источниках подобные идеи выражены с несколько другой точки зрения. В них мы читаем о нашей естественной способности к эмпатии, возникающей из-за нашего ощущения связи с иными людьми или отождествления самого себя с кем-то другим. Некоторые из ранних буддийских текстов описывают это отождествление как ясное признание разумного характера другого человека, другие источники характеризуют его как чувство уважения к другому или признание ценности другого. Таким образом, когда мы сопереживаем, то не просто признаем, что другой человек испытывает определенные чувства, а выражаем свое уважение к ним.

Эмпатия проявляется в результате функционирования нескольких зон мозга. Во-первых, это лимбическая система, известная своей ролью в обработке эмоциональных сигналов. Во-вторых, эмпатия активирует ряд нейронных сетей, которые являются частью структуры, играющей решающую роль во взаимодействии между ребенком и объектом его привязанности, например матерью. И наконец, когда она возникает в ответ на чужие страдания, появляется и связь с тем, что ученые называют матрицей боли, – теми областями мозга, которые ответственны за наш личный опыт болевых ощущений. Картирование головного мозга показывает, что эмпатия имеет глубокие корни как в его эволюционно древних частях, так и в новом мозге – неокортексе. Последнее позволяет, например, воспринимать точку зрения другого человека.

Кроме того, результаты нейробиологических исследований показывают, что существует тесная связь между нашим впечатлением от другого человека и отношением к нему – с одной стороны, и нашими эмоциями и мотивами – с другой. Поэтому если перестроить свое восприятие и отношение к кому-либо, то действительно можно изменить чувства, которые испытываешь к этому человеку.

Насколько глубоко в наше раннее детство уходят корни доброты и заботы? Психологи Феликс Варнекен и Майкл Томаселло исследовали этот вопрос экспериментально. Они хотели выяснить, есть ли у малышей (от четырнадцати до восемнадцати месяцев) готовность к оказанию помощи друг другу и окружающим. Например, экспериментатор развешивал полотенца на бельевой веревке, случайно ронял прищепку и притворялся, что не может до нее дотянуться. В другом сценарии он пытался поместить стопку журналов внутрь шкафа, но делал вид, что не может открыть дверцу с занятыми руками. В обоих случаях почти все дети реагировали на возникшую ситуацию и пытались помочь. В других исследованиях Варнекен и Томаселло обнаружили, что дети хотели прийти на выручку, даже если это было связано с определенными трудностями и прерывало их игры!

При этом они выяснили, что вознаграждение детей непродуктивно. Такие дети впоследствии были менее склонны помогать, чем не награжденные.

Кроме того, младенцы в возрасте шести месяцев демонстрировали явное предпочтение игрушкам, которые делают возможным проявление и оказание помощи, а не уклонение от нее. Если бы этот аргумент был у меня во время споров в Кембридже!

Я и сам наблюдал нечто подобное у своих собственных детей. Когда моей старшей дочери Кхандо было около пятнадцати месяцев, её дед страдал от болей в тазобедренном суставе и ждал операции. Он не мог ходить без трости, а чтобы уменьшить боль, часто лежал на кровати. Кхандо сама приносила ему палку, как только замечала, что ему нужно встать и куда-то пойти.

Все это свидетельствует о следующем: способность к сопереживанию, состраданию, доброте и альтруистическому поведению является врожденной, а не приобретается при социализации или под воздействием определенной культурной среды. В результате социализации мы как раз начинаем отличать тех, кто достоин нашей доброты, от тех, кто её недостоин. Поэтому Руссо был прав, что общество оказывает разлагающее влияние на чистый инстинкт ребенка к проявлению сердечности. Известный пионер в исследованиях медитации Ричард Дэвидсон сказал про естественную способность к состраданию или к овладению языком: если человек не сталкивался с сочувствием (или с языком) в годы своего формирования, то эта способность может остаться неразвитой и невыраженной.

Эмпатия – это чувство, возникающее по отношению к другим людям (или испытываемое вместе с ними), и понимание чувств иных людей. Например, когда мы оказываемся свидетелями страданий другого человека, сострадание проистекает из желания и готовности прекратить его мучения. В сострадании намного больше возможностей, чем в простой эмпатической реакции на ситуацию. Доброта – это выражение сострадания посредством помощи, основной формы альтруизма. Сострадание – это то, что позволяет этой реакции проявиться в виде доброты.

Большинство из нас когда-то на себе испытали силу доброты или сострадания – мы ощущали доброжелательность других людей (как это было с моим дядей Пенпой) или сами были источником доброты для кого-то другого. Это могли быть простая улыбка и поощрительный кивок коллеги, когда нам было необходимо признание, или это был друг, который с терпением выслушивал наш рассказ о своих разочарованиях. Или полученный в критической ситуации мудрый совет беспокоящегося о нас учителя, или любящие объятия супруги, когда мы испытали поражение, или просто чья-то помощь в трудные времена. Когда лучи доброты касаются нас, мы всегда расслабляемся, чувствуем себя признанными, ценимыми и уверенными. Однако часто забываем, что надо быть добрыми и самим, или не ценим чужое участие. Всегда есть помощь родителей своим детям, а они потом заботятся о пожилой матери и постаревшем отце. Или работа медицинских работников, обслуживающих своих пациентов, или учителей, опекающих детей со всего мира.