Шрифт:
— Поехали, — бросил коротко, подхватил сумку и открыл перед Региной дверь. В коридоре на мгновение остановился: — Надень и не снимай, пока все не закончится. — Шеи коснулся холод металла, и раздался тихий щелчок. Оборотень не удержался, прижал Регину к стене и впился в губы властным и жестким поцелуем. — Ты простишь меня?
— За что?
Регина и не подумала отстраниться, наоборот, прижалась сильнее, ища защиты и успокоения.
— За Зверя. Я ничего не помню, но… думаю, это было неприятно.
— Неприятно? Это было страшно, — попыталась пошутить она, отгоняя видения лакающего кровь Мэта. — Но я знаю, что это был не ты.
— Это тоже я, Регина и тебе придется либо принять меня таким, какой я есть, либо уйти.
Мэтью пошел к лифтам, а Регина на мгновение замерла. Приняла ли она Мэтью? Или захочет избавиться от него, как избавилась от Лоренцо? Дура! Что за мысли лезут в голову! Мэтью другой, он ни разу не лгал ей. Лоренцо тоже не лгал, тут же влез противный голос совести. Да, не врал… но как умело недоговаривал!
Возле массивного мотоцикла Мэтью стоял спортивный байк Дика. Сам оборотень обнаружился рядом, он сидел на скамейке, в тени клена, и жевал пирожок.
— Мэт, тебя приглашают на собрание вожаков, в полночь. А это тебе. Томас передал, — он сунул в руки Регины маленький сверток.
— Малыш, тебе есть, где затаиться? — кивнул ему Мэтью
— Я пока поживу у своего любовника, он не даст меня в обиду.
— Да он тебе использует! Туманит мозг! — не выдержала Регина. — Борис держит тебя под ментальным контролем!
— Он делает это ради меня, чтобы я не знал лишнего и не переживал. Он меня любит.
— Любит? Он сказал, что убьет тебя, если я не приму его метки! Дик, одумайся!
Оборотень улыбнулся, пожал плечами и укатил, не попрощавшись.
— Мэтью! С этим нужно что-то делать!
Регина от злости изо всех сил сжала в кулаке сверток и тихо ойкнула, когда что-то впилось ей в ладонь. Она развернула бумажку, это оказался ключ, на бумажке был адрес и несколько строк:
«Прими это как мой прощальный дар, душа моя.
Вечно твой, Лоренцо»
— Он предвидел такое развитие событий, — Мэтью протянул ей шлем. — Не выбрасывай ключ.
— Не буду, — тихо ответила Регина и опустила ключ вместе с запиской в карман. Проклятый вампир! Даже после смерти он продолжает опекать ее. — Оставь меня в покое, Лоренцо! Дай оплакать тебя и забыть!
Мэтью сперва посмотрел на нее с недоумением, а затем вдруг рассмеялся.
— Я жутко ревновал тебя к нему живому, но к мертвому я ревную определенно больше. И ведь даже морду не набить!
— А очень хочется, — в тон ему протянула Регина, садясь позади и обнимая своего мужчину за плечи.
— Думаешь, стоит его воскресить ради благого дела? — Мэтью завел мотор, и мотоцикл плавно тронулся с места.
— А можно? — тихо спросила Регина.
— Все возможно в этом мире, было бы желание и… — последние слова Мэтью перекрыл рев двигателя.
ГЛАВА 17
Стоило им переступить порог «логова», как Мэтью отбросил в сторону сумку, схватил Регину в охапку и понес в спальню.
Она не возражала. Хотелось забыться в мужских объятиях. Не думать, не ждать, не помнить…
Но она помнила. Идеальные холодные черты, совершенную статую с осиновым колом в груди. Тихий смех и касания ладоней. Ровные строчки со старомодными завитушками. Память словно смеялась над ней, подсовывая вместо причин для ненависти — что-то совсем другое. Неправильное. Невозможное.
Лоренцо мертв.
А она — жива. Ей очень надо поверить в то, что она жива. Она и Мэтью.
Регина вцепилась в мощную шею, вдохнула терпкий, отдающий шерстью и потом мужской запах, лизнула соленую кожу. Мэтью что-то тихо не то простонал, не то прорычал, Регина разобрала лишь что-то про «замкнуть круг» и «хочу тебя».
— Хочу тебя, — повторила она, вжимаясь в горячее напряженное тело и с наслаждением слушая, как ускоряется ритм волчьего сердца. — Мэ-эт…
Он все с тем же полурыком бросил ее на кровать, упал с ней рядом, впился в губы поцелуем — жестким, властным, голодным.
Да. Да, Мэт, именно так! Заставь меня забыть обо всем, кроме тебя. Заставь почувствовать себя живой!
Она ответила на поцелуй, зажмурившись и повторяя про себя: Мэтью, Мэтью. Как заклинание. И подалась навстречу его внезапно неловким рукам, стягивающим с нее одежду… сердито застонала: медленно, слишком медленно!