– Винс! – визжит он, прижимая к себе Донов планшет. – Винс! Ты сам виноват… сам! Ты зачем влез? Откуда только взялся?! Это не я… не я сделал…

И вылетает прочь из гостиной.

– До…гоняй…

Донни чувствует, что рука Юки отпихивает его в сторону.

– Быстрее…

Слова падают реже, чем капли на ковер, и они так тяжелы, что прибивают к месту.

Донни смотрит и смотрит на лежащего рядом Юки, под которым расползается красная лужа, с пугающей скоростью становясь все больше.

– Да стой же ты! – Донни замотал головой, продолжая бессмысленно зажимать рану. – Пожалуйста, стой же… куда ты…

Юки вдруг приоткрыл глаза и улыбнулся ему одним уголком посеревших губ.

– Донни… Ди… они же нашли … нашли Ёдзи, да?

– Да, да, нашли все, – Дон закивал, не решаясь поднять глаза от раны, которую продолжал упрямо пережимать и бинтовать. – Ты только не шевелись, только вот дыши по чуть-чуть, и все хорошо будет…

– Конечно… – Юки медленно перехватил его руку. – Конечно, Ди… не буду… ты только присмотри там… в лаборатории в твоей…

Он закашлялся и замолчал.

– Юки! – Донни схватил его голову перемазанными в крови руками и приподнял с пола. – Юки! Смотри на меня! Ты обещал, помнишь?! Ты обещал мне!

Рядом тихо заплакал Майки, примчавшийся на грохот и крики, а Дон все встряхивал и встряхивал тело Юки и орал сам себе, как заклинание.

«Я смогу! Я сделаю! Я всегда мог!... Донни, хоть что-то… сделай… сделай… да сделай же!!»

– Ди… там жаба моя… ты присмотри за ней… я хотел сетчатку пересадить, чтобы Й’оку глаза вернуть потом… он же ослеп уже, наверное…

Донни уперся лбом в висок Юки, глотая вдруг хлынувшие из глаз слезы и продолжая зажимать рану.

– Не надо… – умоляющим шепотом проскулил он сквозь зубы. – Не надо, Боги, если вы есть. Кто сказал, что им тут нет места лишь потому, что они не родились, как мы?.. Юки… Юки, слушай… какая сетчатка? Кадзэ же в живых уже нет… Юки…

====== Невозможное ======

– Мастер… сэнсэй…

Из глаз просто неудержимым потоком льются слезы, хотя маленький Донни изо всех сил размазывает их по теплым ладоням, в которые уткнулся лицом, в безумной надежде, что вот сейчас эти руки смогут все исправить.

На полу валяются черепки большой вазы, склеенной из кусочков стекла и картона с нарисованными маками.

Он так долго ее делал, так старался, чтобы вот в этот день подарить своему Учителю…

Вошел в додзе, улыбаясь, встретил родной взгляд отца и побежал к нему, прижимая к себе свое творение…

– Я Вам ее делал… я хотел… а там порожек…

Сплинтер ласково гладит умную голову сына и едва заметно улыбается ему, стараясь утешить.

– Ваза не главное, малыш, главное для меня – твое внимание и устремления. Ты сможешь сделать другую. Ты всегда сможешь добиться желаемого, и это самое важно.

И теплые родные руки обнимают, даря успокоение…

Дон понял, что лежит головой в ладонях отца, как в детстве, и судорожно выдохнул, еще крепче зажмурив глаза.

Сплинтер тихо что-то говорил на японском, поглаживая его по щекам большими пальцами и склонившись к самому уху.

«Юки, – мысль размазано и нечетко обрисовалась в мозгу, заставив сжаться в клубок, подтягивая колени к груди. – Юки…»

Он попробовал сесть, шатнулся, увидев странно накренившийся потолок, и был подхвачен за плечи.

– Тише, Донни, тише.

Это голос Лео.

«Как он тут оказался? Майки, наверное, им позвонил… какая разница…»

– Бро, осторожнее, – брат заботливо устроил голову Донни у себя на плече. – Воды?

Дон отрицательно качнул головой, закрывая глаза, в которых двоилось.

Он только сейчас понял, что он без очков, а в груди мерзлым комом лежит один-единственный вопрос. Такой же холодный, как и имя, которое он силился произнести вслух.

– Юки…

– Т-шш, – Лео обнял его сильнее. – С ним Раф… все хорошо… все обязательно будет хорошо...

Донни закрыл глаза, свернулся в клубок, уткнувшись лицом в пластрон брату, и беззвучно зарыдал, захлебнувшись этими словами и чувствуя, что внутри сработал детонатор механизма, что не давал отпустить себя все это время.

– Я… смог...

– А как же? – Лео прижался щекой к его макушке, погладив по плечу. – А как же иначе, бро? Разве могло быть по-другому?

Донни часто закивал, сжимая голову руками и продолжая трястись в истерике.

Действительно, могло ли быть по-другому?..