«А у нас будет ещё один повод для встречи», – добавила про себя Ирина. А вслух сказала:

– Что ж, как вам будет угодно, завтра так завтра. Я не против.

– Тогда так и поступим, – сдержанно улыбнулась Варвара. И добавила с добродушно-озорным огоньком в глубине зрачков: – Самое время для кексов, вы не находите?

Что-то тёплое коснулось сердца, натяжение внутренних струнок ослабело, дышать стало легче, и Ирина искренне улыбнулась в ответ:

– Хорошая идея. Я – за.

Кухня была разделена на рабочую и обеденную зоны подобием барной стойки с двумя высокими стульями с подставками для ног. Ирина взобралась на один из них и наблюдала за плавными, мягкими движениями Варвары, которая заваривала чай. Чуть склонная к полноте, она, тем не менее, не выходила за рамки здорового веса. Набросить бы на её голову узорчатый платок, одеть в шубку, и можно писать картину из русской жизни девятнадцатого века. Но больше всего ей подошёл бы императорский венец и нить жемчуга на чуть полноватой, величавой шее. Природная брюнетка, она при этом обладала очень светлой нежной кожей холодного оттенка – аристократичное сочетание, которое сразу бросалось в глаза и выделяло из толпы.

Варвара сняла белую кружевную салфетку с горки аппетитных кексов и поставила поднос на стойку. На кухне она не суетилась, а царствовала. Если в первую встречу она показалась Ирине совсем молоденькой, порывистой и живой, то сегодня в ней пленяло это королевское достоинство зрелой женщины. Чай она заваривала мастерски, колдовала над ним своими мягкими, округлыми руками, излучавшими ласковое тепло.

– Потрясающе, – от души восхитилась Ирина, отпив глоток.

Варвара приняла комплимент со сдержанной, но доброжелательной учтивостью леди, хлебосольно подвинула к Ирине блюдо с кексами.

– Пейте на здоровье. Прошу вас, не стесняйтесь, угощайтесь.

Она налила чаю и себе, взяла кекс. Ирина замешкалась, с каким-то внутренним сладострастным напряжением ожидая, когда та его надкусит. Да! Варвара это сделала. Больше всего Ирине хотелось быть кексом в объятиях этих губ.

– А что там за история с «бумером»? – вспомнила вдруг Варвара. – Интересно, правда. Вы только не подумайте чего-то плохого, просто женское любопытство.

Ирина замешкалась, разбавляя свои раздумья чаем и заедая кексом. Варвара, заметив её колебания, добавила:

– Если не хотите, не рассказывайте, я не настаиваю. Простите за излишнюю любознательность.

– Да нет, отчего же... – Ирина, дожевав кекс, прислонилась поудобнее поясницей к спинке стула. – Это подарок. Для меня он был неожиданным и... Пожалуй, в нём есть особый личный смысл. Большего я, наверно, пока не скажу вам.

– Ну и не надо, – спокойно и легко отступилась Варвара. – Рада за вас. Видно, что вы водите с удовольствием.

– Ещё бы... Я машины с детства обожаю, – усмехнулась Ирина.

Её вдруг до мурашек накрыло забытое ощущение монолитности бытия, то лёгкое, невесомое состояние, когда чувствуешь себя во всех временах и пространствах одновременно, а прозрачные жилки пульсируют светом... Контакт с кем-то незримым и мудрым восстановлен, и оживаешь, каждой клеточкой впитывая эту мудрость. И вот оно снова – сила, жизнь, всемогущество и бесстрашие. Нет страха смерти, самой смерти тоже нет. Есть только жизнь, и это не игра в кубики-пиксели. Это нежное, радостное, почти любовное взаимодействие с кем-то цельным, живым, настоящим. И неравнодушным.

Варвара немного рассказала о себе. Она была на двенадцать лет старше Ирины и владела небольшим ателье по пошиву костюмов для косплея. Шили там и обычную одежду, и даже свадебные платья: чем уже специализация, тем меньше клиентов. А так – никто не уйдёт с пустыми руками, будь то фанат аниме, обычный человек или счастливая невеста. Варвара не просто руководила делом, но была и сама мастерица на все руки – и художник, и модельер-конструктор, и швея. Она могла создать костюм от и до, начиная со стадии эскиза и заканчивая готовым изделием. Ирина ещё в прошлый раз обратила внимание на швейную машинку и складной стол для раскроя ткани в комнате. Шестилетней Алёнке Варвара сама шила и наряды для детских праздников, и просто повседневную одежду. Дочка щеголяла в платьицах ручной работы, которые в магазине не купишь. Она уже сейчас сама придумывала себе образы, а мама учитывала её пожелания и доводила замысел до конца, воплощая его в жизнь.

– Здорово, – сказала Ирина. – Наверно, когда Алёнка вырастет, станет модельером.

– Поживём – увидим, – улыбнулась Варвара. – Но способности у неё определённо есть.

Она с теплом во взгляде перебирала и раскладывала эскизы уже сшитых детских нарядов. Все они занимали важное место в её сердце, в каждое платье она вложила свою любовь и всё своё искусство. Рассматривая эскизы, хозяйка и гостья стояли в жаркой близости друг к другу – всего в паре сантиметров, и Ирина снова ощущала медово-сладкий, лёгкий хмелёк. Она видела эти прекрасные мягкие линии шеи, но не смела потянуться к ним губами. Слишком рано, да и уместно ли? Но она мощно, до дрожи в руках ощущала в себе тёплый пульс любви... К жизни, наверно.

Варвара, выбрав один из эскизов и собираясь показать его Ирине поближе, повернула к ней лицо, и их губы оказались в сантиметре друг от друга. Всего лишь тонкая прослойка воздуха разделяла их – покалывающая, горячая, полная мурашек. Одно движение – и она порвётся, как вуаль... Околдовывающая соблазнительность Цирцеи вдруг сменилась в Варваре почти девическим смущением, и она, засмеявшись, отложила эскиз и устремилась на кухню.

Внезапно погас свет во всей квартире, и в наставшей кромешной тьме Ирина шарила вокруг себя руками. Так она добралась до дверного проёма. Послышались шаги, мимо проскользнула тень.