– Варь, не плачь... пожалуйста. Меньше всего мне хотелось тебя расстроить.

– Всё нормально, Ириш, – бодро ответила невесомость, обретая фигуру, глаза и улыбку. – Я не плачу.

– Не принимай слишком близко к сердцу.

– Ничего не могу поделать, уже приняла.

Когда они успели перейти на «ты»? Этот момент проскользнул незаметно, как мышь. Как троян. И теперь этот вирус вытягивал из Ирины всё новые и новые «ты».

– Варенька, если ты не сотрёшь слёзы и не улыбнёшься, мне придётся поторопить события ещё больше и поцеловать тебя прямо сейчас. Да. По телефону. И ты даже не представляешь себе, куда!

– Ира! Что ты говоришь! – ворковал смущённый смешок. – Я просто боюсь себе это представлять...

– Хм... Ну... Думаю, у меня широкий выбор мест, но я разрываюсь и не знаю, с чего начать. Одно прекраснее другого. И начать с чего-то одного означает обидеть всё остальное серебряными и бронзовыми медалями.

– Ира! Да ну тебя... Не вгоняй меня в краску!

– Прости, если я слишком нагло себя веду. Мне просто хочется тебя развеселить.

Два часа ночи. Два часа непрерывного разговора, сухое горло, горячие щёки. И не было сил сказать «до свиданья» – всё равно что перекрыть кислород себе и ей. Ну, положим, себя не жаль, но она?.. Она будет плакать, точно будет. И ничего с этим не сделать, разве только держать её на линии всю ночь и смешить.

– Ириш, поздно уже. Давай-ка баиньки, а?

– Если я и пойду, то только с тобой.

– Боюсь, сейчас никак не получится...

– Ещё как получится, если ты скинешь мне свою фотку. Я положу её рядом с собой – и как будто мы вместе. На сегодня сойдёт, ну а дальше... Дальше тебе уже не отвертеться, солнышко.

– Нет, какова нахалка, а?

– Ага. Буду тебе названивать, пока не скинешь фотку.

– Ну ладно, сейчас скину. Жди.

Ирина воспользовалась передышкой, чтобы выпить воды: в горле стояла мучительная сушь. Пришла фотография, и она жадно бросилась её рассматривать, легонько касаясь пальцами экрана – щёк, волос, плеч Варвары, снятой по пояс на фоне берёзовых стволов и яркой летней зелени.

– Ну, как? Подойдёт?

– Обломщица ты. Знала же, что я надеялась на фотку в нижнем белье... А ещё лучше без него...

– Ещё чего!

Слыша по-девичьи звонкий смех, Ирина улыбалась. Нет, невозможно, нереально попрощаться и нельзя допустить, чтобы Варвара пролила хоть одну слезу.

– Варь, давай так: ложись поудобнее, а телефон положи рядом, включи громкую связь и просто слушай.

– Сказку мне на ночь рассказывать будешь?

– Могу и сказку, если хочешь, а могу и стихи почитать.

– Лучше стихи... Сейчас, я только в душ схожу. Я недолго.

– Давай. Набери меня, когда выйдешь.

Полумрак разгоняла только настольная лампа, монитор компьютера сонно чернел: надо и ему когда-то отдыхать. Ирина скользила пальцами по корешкам книг, собранных ещё мамой. Целая добротная библиотека классики, и даже расставлено всё маминой рукой по историческим и литературным эпохам. Звонок.

– Ну всё, я легла...

– Умница. Укройся одеялком... На тебе сейчас что-нибудь надето?

Смешок.

– А это важно?

– Очень.

– Шёлковая комбинация...

– Жаль.

– Она тонкая. И красивая.

– Без неё ты намного красивее.

– Ира...

– Ну ладно, ладно. Кого тебе почитать? Ахматову, Блока, Цветаеву?

– Цветаеву, пожалуй.

...В половине четвёртого, улыбнувшись сонной тишине на том конце линии, Ирина поцеловала в щёчку фото, которое она поставила себе на рабочий стол телефона.

– Спи сладко, солнышко.

* * *

Снежинки, кружась в свете фонарей, усыпали мерцающими блёстками плечи и воротник короткой шубки Варвары, повисали на ворсинках её белой пушистой шали, из-под которой виднелась прядь каштановых волос. Она вышла из ателье навстречу Ирине, сияя тёплыми звёздочками в глазах.

– Привет! Ну что, как там твои результаты?

Снова тревожные блики в её зрачках отозвались в сердце Ирины острой нежностью и желанием прижать к себе, расцеловать и успокоить. Она распахнула дверцу машины.

– Садись давай, холодно. Сейчас покажу.

Они сели. Варя сразу нашла напряжённым взглядом чёрную папку с медицинскими документами на заднем сиденье, но Ирина сначала хорошенько поцеловала её, несколько раз подряд крепко и нежно впиваясь губами в рубиновый ротик. Размазала помаду, конечно.

– Господи, ну не тяни же! – Варя вцепилась ей в плечи, а глаза – умоляющие, огромные, влажные.

– Ладно, ладно, а то ты меня сейчас покусаешь! – Ирина со смешком дотянулась до папки и вручила её Варваре.