Так я избавлю семью от позора. Ни к какой другой разумной мысли я не пришла и теперь сидела и яростно обдумывала способ ухода из жизни.

Трусость, скажете вы. Возможно и трусость и растерянность и непонимание, как я могла опять, не взяв ни копейки, оказаться воровкой, как мне доказать всем, что я ей не являюсь, как я смогу смотреть в глаза людям поверившим мне?.

Впереди два выходных, мать подумает, что я загуляла, тем более накануне не ночевала, а я успею за это время уйти из жизни. Вот так я постановила для себя и теперь сидела в темноте без мыслей о дочери, я запрещала себе думать о ней, чтобы не расслабиться, без мыслей о семье это тоже было табу, с одной мыслью КАК! Как осуществить- метод...

Глава 43. Проблемы решаются.

Видимо всё-таки в нашей семье умели улавливать флюиды других, даже находясь на расстоянии. По крайней мере этим обладала не только я, но и моя мать, в особо опасных случаях. Возможно мне передалась эта способность от неё.

В то время, как время шло и я размышляла, под окном остановилась машина. Я увидела её, но не среагировала.

Встала прошла в зал для клиентов, маленький закуток, с громким названием, открыла дверь в коридор заводоуправления и пошла в туалет. Он находился в самом конце коридора, сбоку от заводского магазина.

В туалете я приглядела проходившую там довольно крепкую трубу на достаточно высоком расстоянии от пола и поняла, что выход найден. Сейчас я вернусь на почту, возьму ремень. В боковом коридоре есть строительные козлы, возьму их принесу в туалет и доберусь до трубы, а потом укреплю ремень и спрыгну с козел. Всё будет сделано быстро и безболезненно. Я была настроена весьма решительно.

Когда шла по коридору обратно, то услышала громкие стуки и шум. Это стучали в дверь почты с улицы. Вошла на почту, не отзываясь на стук, но мне нужно было зажечь свет, без света я не могла найти ремень. Но тогда меня увидят с улицы и поймут , что я здесь, значит нужно делать всё в темноте.

Ага, легко сказать. Видимо от волнения, я тут же повалила стул и он задел коробку на столе, которая с грохотом рухнула на пол.

Из-за двери донёсся плачущий мамин голос:

– Вера, открой, открой сейчас же, я знаю, я чувствую ты здесь.

К ней присоединились ещё два голоса, женский и мужской, они тоже велели мне открыть и грозили выломать дверь.

Поняв, что я обнаружена, я зажгла свет и отперла входную дверь,куда буквально ворвались мама и двое работников охраны, дежурившие ночью. Они то и сказали маме, что не видели, чтобы я выходила с почты, тогда как во время их прихода на работу свет на почте горел.

Мама была почти в истерике, она допытывалась у меня, что случилось, почему я не пришла домой, что произошло. С рёвом рассказала ей обо всём и категорически отказалась ехать домой. Поняв, что не убедит меня, она велела дать ей слово , что до трёх часов дня я буду сидеть и ждать её и чтобы не вздумала, чего-либо натворить или сбежать, а она за это время, что-нибудь придумает. И я дала ей это слово.

Она знала, что если слово дано, то оно не будет нарушено ни за что. После этого мама уехала. Было уже пять утра, со мной осталась сидеть Аня, охранница. Она не знала, насколько можно доверять моему слову и опасалась глупости с моей стороны. Она отвлекала меня разговорами, помогала собрать рассыпанное, потом кормила завтраком.

В общем в восемь утра, она не ушла домой, как положено, после смены, а сидела, охраняла меня. В час дня открылась дверь и вошли мама и Трубицина.

Мама, моя мама, подняла на ноги весь узел, добившись домашнего адреса Трубициной и поехав к ней домой. Там мама всё рассказала и заявила, что она обратится в органы, если они всё не исправят, а семья лишится меня. Трубицина поняла, что дело серьёзное и поехала с ней ко мне на работу.

Войдя, она сразу села к столу,не раздеваясь, и велела мне дать дневник. Дрожащими руками я подала и дневник и документы. Она не стала смотреть квитанционные книжки, а сразу взяла платежку и журнал. Почти тут же она произнесла" Ну вот и твоя пропажа. Все деньги на месте, ты просто неверно занесла суммы" и она показала мне мою ошибку.

Оказалось, что я вместо суммы переводов внесла сумму из графы итого и потом ещё приписала сумму сборов три тысячи, естественно у меня получилось на три тысячи больше в моём итого, а я эту ошибку упорно не видела.

Тут же всё пересчитав, внеся данные в чистовик своей рукой, она велела мне всё убирать и ехать домой отдыхать, а в понедельник у меня будет работать оператор, я больше не останусь одна.

Так разрешилась ещё одна моя беда, возникшая по недоразумению, из-за большой усталости. Две недели работы за четверых.