Шрифт:
Жак(потирая руки). Здорово!
Люк открывается снова, и приземляется второй парашютист. Японский.
Сцена XXXI
Те же, японский парашютист.
Японец. Юрэй ва коко ни иру?
Отец(считает на пальцах). Не Жак, не Катрин. Не Мари... и ни на одного из моих детей не похож.
Жак. Вы не туда попали.
Японец(очень вежливо широко улыбается). Сару кара моратта каки-но танэ?
Отец. Ничего не понимаю!..
Японец выхватывает из-за пояса нож и делает себе харакири с криком: «Раз, и все!..»
Жак. Ошибки быть не может. Точно японец. Что с ним делать?
Отец. В яму бросить. Разделаю за компанию.
Поднимают труп и бросают его в яму.
Мать. Киприана! Вытри пол. Ну и гадость!
Возвращаются Отец и Жак. Шаги на лестнице.
Стук в правую дверь.
Сцена ХХХII
Отец, Мать, Киприана.
Жак (одетый в американскую форму) и Катрин (одетая как опереточная парашютистка: короткие красные сапожки, крошечная плиссированная юбчонка, блузка цвета хаки, красные панталончики, колоссальная грудь и буденовка на голове. На каждой груди по красной звезде).
Отец. Вот это она!..
Мать. Здравствуй, дорогая.
Объятия. Катрин по-русски целуется взасос, после чего Отец и Жак еле дышат.
Катрин. Приятно почувствовать себя дома. (Принюхивается.)
Мать. Ты быстро добралась, дорогая?
Катрин. Не очень, сверху ведь, знаешь, ничего особо не разглядишь. У вас тут все вверх тормашками.
Отец. Ну еще бы! Год назад папаша Дюрозье три вяза свалил.
Мать(задумчиво). А мадам Лекуэн халупу себе отстроила — метров шесть в длину!..
Жак. Местность сильно изменилась, но мы же нашли все-таки!
Катрин. Мари, так это ты замуж выходишь?
Киприана. Можешь звать меня Киприаной.
Катрин. Наконец-то! Догадались тебе имя поменять!
Жак. А где Мари?
Мать. Да вот она, малыш. Говорят тебе, она теперь Киприана.
Отец. Да нет, я о другой... Она как раз утром заявила, что помолвлена с одним американцем, вашим соотечественником... Слушай, а он еще не вернулся. Где он там заблудился? Она, наверное, прихорашивается к вашему приходу, у себя в комнате сидит.
Сцена XXXIII
Приходит Мари.
Отец. Вот она пришла.
Жак(кидаясь к ней и целуя ее в шейку). Здравствуй, моя цыпочка.
Отец. Эй, Жак, оставь в покое сестру... ей уже не двенадцать... ты ведь с ней спать не собираешься?
Жак. А ты сам ни разу не пробовал?
Отец(возмущенно). Конечно, нет! Наглая свинья!
Жак. Да, в семье не без кретина. (Смеется.)
Катрин. А где же, Киприана, твой жених?
Киприана. Сражается. Он опоздал, и папа написал записку его капитану. Они очень сурово с ним обращаются...
Отец. Ну что, обормоты, пойдемте выпьем; садитесь за стол и ведите себя спокойно.
Все подходят и рассаживаются таким образом, что Киприана остается стоять одна, как перед судом.
Опорожнив стакан, Катрин швыряет его об стену.
Никто не обращает на это внимания.