...Сэм смотрела на спящего капитана и испытывала смешанные чувства. На умиротворённом лице осталась улыбка, а вот пальцы он так и не разжал, не выпустив руки Симоны. Девушка раздражённо вздохнула и почесала в затылке. И что, вот так седеть с ним?! Она, между прочим, тоже устала и хотела отдохнуть! Извиняться он вздумал, ведите ли... С чего, интересно? Совесть проснулась? Да Дюфрен давно её крабам скормил, откуда она у него? Сэм попыталась снова осторожно разжать пальцы капитана, но не тут- то было. Что-то пробормотав, он повернулся, по- прежнему сжимая запястье девушки, и она, тихо ахнув, не удержалась и упала на кровать рядом с больным.

Тут же завозившись, Симона попыталась выбраться, руке было неудобно, и вообще, она не собиралась тут валяться в одной постели с Дюфреном! Не тут- то было.

Раздражённо засопев, но так и не открыв глаз, Лис вообще облапил её двумя руками, подгрёб под себя, как любимую игрушку, и затих. Замерла и Сэм, с колотящимся сердцем и бурлящими в крови эмоциями. Злость, растерянность, но перекрывало всё волнение. И хотя между ними было одеяло и её одежда, Симона всё равно чувствовала жар сильного мужского тела, и от этого собственные штаны и рубашка причиняли ощутимое неудобство.

– Пусти, ракообразное!..
– нервно прошипела она, надеясь, что вдруг Лис притворяется...

Но тяжесть руки вокруг плеч разбила надежды, как и ровное дыхание капитана. Он правда спал. А Сэм вдруг поймала себя на том, что веки тяжелеют, напряжение незаметно уходит, и тело расслабляется в уютных объятиях. И тоже хочется закрыть глаза и уплыть в бархатную темноту. Тем более, день выдался не из лёгких, да и сил она потратила достаточно.

– Да чтоб тебя!
– прошептала Симона, ухитрившись кое- как скинуть сапоги, и попыталась свернуться калачиком и хоть Как-то отодвинуться.

Естественно, ничего не получилось. Лис не желал отпускать добычу, пусть и неосознанно. И Сэм сдалась. Ей тоже надо отдохнуть, и какая разница, где, в своей каюте или здесь. Всё равно вряд ли контуженный и раненый Ален будет распускать руки. Девушка длинно вздохнула, прикрыла глаза и почти моментально провалилась в крепкий сон.

Проснулась Симона от того, что ей было жарко, неудобно, и чья- то слишком шустрая конечность удобно расположилась пониже спины, а пальцы медленно поглаживали попку. Глаза девушки распахнулись, она приподнялась, обнаружив, что лежит почти поперёк Дюфрена, уже под одеялом, и второй рукой он обнимает её за плечи. И глаза такие хитрые- хитрые, и шальные, как будто хлебнул добрых полбутылки вина или чего покрепче... Даже румянец вон вернулся на лицо. Сэм задохнулась от горячей волны, плеснувшей в голову, и за возмущённым шипением постаралась скрыть замешательство. Слишком уж близко находились губы Алена, сейчас изогнутые в довольной усмешке.

– Руки убрал и отпустил меня, - буркнула она, упершись ладонями в грудь капитана пониже повязки.
– Судя по твоей сияющей морде, ты стремительно идёшь на поправку, и лекарь преувеличил размеры бедствия.

– Зано-оза, - непривычно ласково протянул вдруг Дюфрен, и Симона вздрогнула, ошарашенно уставившись на него. Чего это он?
– И тебе доброе утро, Сэми.

– Кажется, удар был всё же слишком сильный, - пробормотала она, но договорить не успела.

Вредный, наглый Лис попросту заткнул ей рот, прижавшись к губам девушки в кратком, но неожиданно горячем поцелуе. Симона дёрнулась, издала невнятный возглас, и Ален тут же отстранился, ухмылка на его лице стала ещё шире и довольнее. А руки только стиснули сильнее, и не думая отпускать девушку. Однако обругать спятившего - видимо, от треснувшего по голове обломка мачты - капитана Сэм не успела. В дверь раздался негромкий, осторожный стук. Симона выразительно посмотрела на Алена, и он нехотя разжал объятия, позволив ей встать. Кое- как пригладив растрёпанные волосы, Сэм подошла и приоткрыла, настороженно уставившись на дюжего матроса, державшего... поднос с тарелками. Он был слегка смущён, что смотрелось странно на продублённой ветрами и морем физиономии, и переминался с ноги на ногу.

– Госпожа, кок просил передать вам и кэпу, - пробасил он.
– Вам омлет, а Лису - какую-то травяную от...
– матрос поперхнулся и поспешно исправился.
– В общем, что-то полезное. Вот.

Брови Сэм поползли вверх, она открыла дверь шире и забрала поднос.

– Спасибо, - озадаченно пробормотала девушка.

– Это... Вам спасибо, - неожиданно отозвался он.
– Что вытащили наши задницы, - матрос неуклюже изобразил поклон и поспешно спустился на палубу.

– Селёдку мне в глотку, - тихо под нос ругнулась Симона, чувствуя себя немного неловко.

Ну да, вытащила. А то, что Антуан сел на хвост «Морской деве» из-за неё же, это так, мелочи, недостойные упоминания. Сэм прикрыла дверь и повернулась к Алену. Он уже полулежал на подушках, с блестящими глазами принюхиваясь к соблазнительным запахам, и вот тут пришла очередь Симоны довольно улыбаться.

Она нарочито медленно подошла к столу, поставила поднос и посмотрела на больного, скрестив руки на груди.

– Ты слюну-то так демонстративно не сглатывай, Дюфрен, - обманчиво ласково сказала девушка.
– Сначала - лекарства, а потом полезное пойло от доктора, - она с удовольствием наблюдала, как вытягивается лицо капитана.
– Рано тебе пока жрать в три горла, - добила она Алена, поддела вилкой кусок исходившего паром омлета и, демонстративно зажмурившись, отправила в рот.

– Я же сейчас встану, - тихо, проникновенно произнёс Ален, только Симона почему-то подумала... ну, не о том подумала, в общем, и едва не поперхнулась омлетом.

Торопливо прожевала, давясь смехом, и вдруг с удивлением поймала себя на том, что, кажется, впервые за всё время их знакомства они не огрызаются и не ругаются. Слишком сильно задуматься над этим Сэм не успела: Лис на самом деле опёрся ладонями на кровать с упрямым выражением на лице, и она в два шага подскочила к постели.

– Будешь буянить - позову кого-нибудь в помощь и привяжу к кровати, - пригрозила Сэм, нахмурившись, и надавила ладонями на плечи Алена, укладывая его обратно.