– Вижу одного! Вон там, лежит, в 40 футах на два часа! Давай, снижайся! Прокричал парамедик и снял гарнитуру внутренней связи, открывая сдвижной боковой проем. Пилот согласно кивнул и аккуратно повел вертолет вниз. В принципе, склон был достаточно пологий, для того, чтобы посадить машину, но на нем густо рос мелкий кустарник. И под кустами могло быть что угодно, камни, ямы, попав боковым колесом на которые, "Мул" мог опрокинуться. Поэтому пилот решил не рисковать и мастерски завис в паре футах над землей. Внизу по склону гулял ветер, иногда довольно сильный, но вертолет висел, как приклеенный. У американских летчиков вообще традиционно большой налет, а в авианосную авиацию берут лучших, одним из условий приема является налет пилота не менее трех тысяч часов. А уж пилоты спасательных вертолетов US NAVY, это элита из элит. Как только позволила высота, парамедик спрыгнул и побежал к лежащему телу, доставая на бегу ручной фонарь. Секунду спустя за ним последовал морпех, держа винтовку наготове. Пилот тем временем переключил гарнитуру наушников на частоту "уоки-токи" морпехов, чтобы слышать их переговоры. А переговоры совершенно не радовали. У пилота было такое ощущение, словно у него за шиворот кто-то положил хороший кусок льда. Это притом, что в кабине было достаточно жарко. Сначала среагировал парамедик, первым добежавшим до тела:

– Черт, черт, черт! Один из пилотов мертв, причем его убили! Убили только что, ударом по голове!

– Может он разбил голову при приземлении? Спросил подбегающий морпех.

– Да, а после того, как он разбил голову при приземлении, он связался с нами по радио, зажег фальшфейер, главное, разделся до трусов! Джимми, его кто-то ударил по голове и снял с него одежду. И этот кто-то неподалеку!

– Надо улетать!

– Сначала надо найти второго! Но держи оружие наготове. Категорично сказал парамедик. Поскольку он был в звании сержанта, а морпех простым рядовым первого класса, тому осталось только подчиниться. Поиски были недолгими. Первым лежащего ниже по склону штурмана увидел морпех.

– Есть второй! Но, похоже, он тоже убит. Он тоже лежит раздетый! Они оба стали осторожно спускаться к белеющему в прыгающем свете фонарей телу вниз по склону. Винтовки они держали направленными в разные стороны, нервно целясь в близко расположенные заросли. Нервы у обоих были натянуты, как струна. Морпех зажег еще один фальшфейер и бросил его на камни, рядом с телом. Наконец, парамедик опустился на одно колено возле неподвижного тела и перевернул его лицом к верху.

– Срань господня! Потрясенно вырвалось у него. У мертвого пилота на лице застыл предсмертный оскал, и эта улыбка невероятным образом гармонировала с горлом, аккуратно перерезанным чем-то острым, от уха до уха.

– Да что за чертовщина здесь твориться?! Потрясенно воскликнул морпех, глядя на эту картину. Парамедик ему не ответил, несмотря на теплую куртку, ему казалось, что он стоит голый на пронизывающем ветру. Происходящее все больше напоминало ему голливудский фильм ужасов, что-то вроде "Чудовище из долины Юкка", который он смотрел месяц назад. Но это не фильм, нет. Это происходит с ними в реальности, на самом деле. Он не сидит в темном и безопасном кинозале, с пакетом попкорна в одной руке, обнимая девушку второй. И когда можно будет, подняв себе адреналин экранными ужасами, выйти на спокойную улицу в тихом американском городке и до одури заниматься сексом с податливой девушкой в своей машине. Они находится здесь, в совершенно диких горах, расположенных у черта на куличках в дикой России. Здесь нет кинотеатра, из которого можно в любой момент выйти от киношных ужасов. Нет ни девушки, ни машины. Здесь есть только горы, дикие заросли и страшная темнота. Из которой, в любой момент, может броситься кто-то, или что-то, что только что убило их товарищей. На несколько секунд они забыли обо всем, стоя рядом и смотря на тело улыбающегося им после смерти пилота.

"Однако, пора". Подумал Рырка, поднимаясь из зарослей кедрового стланика, где до этого он все время сидел на корточках. Американцы сгрудились вокруг тела убитого им пилота, забыв обо всем и не смотря по сторонам. К тому же их силуэты хорошо были видны в свете горящего фальшфейера. Вдобавок один из них светил своим фонарем на тело, и из-за этого не способен был быстро что-то рассмотреть в темноте. С Иваном они договорились заранее, когда увидели, что американцев всего двое. Что это американцы, они поняли еще по первым переговорам, обрывками доносившимися до их укрытия. Поэтому Рырка, не сомневаясь, взял на прицел правого врага, стоявшего к нему спиной. В этот момент парамедик повернулся к морпеху, собираясь ему сказать, что он сам потащит тело, а тот пусть смотрит по сторонам. И с удивлением увидел, как голова морпеха разлетается изнутри, как арбуз, сброшенный с высоты. Он еще успел перевести взгляд дальше, на заросли стланика, где бесшумно возникли две фигуры. Его руки еще поднимали винтовку, когда одна из фигур, стоявшая всего в двухстах футах от него, озарилась вспышкой выстрела. А дальше наступила темнота.

Иван, вставший на секунду позже Рырки, привычно положил пулю из своей мосинки, точно в голову оставшегося на ногах американца. Второй, застреленный Рыркой мгновением ранее, уже практически, без головы, заваливался назад. "Какой хороший винчестер у Рырки", отстраненно подумал Иван. "Моя винтовка бьет не хуже, но патрон у него лучше, если по крупному зверю. Или человеку. Человеку, положим, и из моей винтовки одного патрона хватит, но вот для медведя..". Основное правило охотника у северных народов, "один патрон - один зверь" пока действовал и в отношении американцев.

Пилот вертолета, хотя и был занят управлением висящей над землей машины, слушал переговоры своего экипажа и время от времени посматривал в их сторону. Не смотря на то, что они спустились довольно далеко, футов на двести по склону, пилот успел увидеть, что происходит. Выстрелов из-за рева поршневого двигателя Continental R-975-46А, мощностью в 410 киловатт, он не услышал. Просто сначала он бросил взгляд на своих людей, привлеченный их экспрессивными восклицаниями. Они как раз столпились над телом второго члена экипажа сбитого "Виджилента", и, в свете горящего на земле фальшфейера, их было довольно неплохо видно. В следующую секунду он отвлекся, все таки, висение так низко над землей, в горах, требовало постоянного внимания. А когда он, через пару мгновений, посмотрел на своих морпехов, то увидел, как один уже почти упал, а второй начинает заваливаться навзничь. Пилот действовал очень быстро, левой рукой переключив тумблер своей гарнитуры связи на частоту авианосца, он прокричал:

– Я "Веселый-9"! Мэйдэй, мэйдэй! Мы попали в засаду! Повторяю, я "Веселый-9", мэй..

Правой рукой он двинул ручку управления влево, одновременно ложа вторую руку на ручку шаг-газ, собираясь двинуть его до упора.

Но еще быстрее действовал Рырка. Увидев, что вертолет, несомненно, полный таких ценных и нужных в хозяйстве вещей, сместился вперед и начал набирать высоту, явно собираясь улететь, Рырка перевел ствол винчестера на него, целясь в силуэт пилота, слабо различимый на фоне приборной подсветки в проеме бокового остекления. Рука не подвела опытного охотника и в следующий миг выпущенная им самодельная тупоголовая тринадцатиграммовая свинцовая пуля калибром 11,2 миллиметра на скорости 300 метров в секунду пробив боковое стекло кабины и оттого слегка деформировавшись, поразила пилота сбоку, в основание шеи, разорвав кровеносные сосуды и перебив позвоночник. Смерть пилота была мгновенной, но энергии удара пули, составившей почти полтысячи Джоулей, оказалось достаточным ещё и для того, чтобы бросить тело американца из кресла вбок и вперед, на ручку шаг-газ. Двигатель послушно взревел, выдавая максимальные обороты, а когда, в следующий миг ручка прошла примерно треть своего хода, лопасти винтов встали на максимальный угол. Вертолет, натужно ревя мотором, накренился вперед и влево, начиная довольно быстро уходить от земли. Рырка, видя, что такой ценный ништяк улетает, начал быстро всаживать пулю за пулей в вертолет. Через секунду к нему присоединился Иван. И сразу же, вторая пуля выпущенная Иваном, повредила втулку несущего переднего винта. Чуть позже Рырка попал в двигатель, вызвав его возгорание, но это уже было неважно. Вертолет, кренясь все сильнее и сильнее, с ревом врезался в горный склон в километре от них. Рырка горестно застонал, смотря на то, как вертолет катится вниз по склону, быстро превращаясь в огромный бесформенный клубок горящего металла. Рядом матерился Иван, это ж надо, они только что просохатили целый вертолет. Если всего лишь у двух сбитых пилотов нашлось столько полезного, то какие богатства были в таком огромном вертолете?