– Конечно.

– Рин, а откуда тебе всё это известно? О телепатах… О том, как проходят проверки?

– Уж не подозреваешь ли ты меня в шпионаже? – Широко усмехнулся он. Сюзэн зябко передёрнула плечами, постепенно успокаиваясь.

– Я готова подозревать всех в чём угодно.

– Допросы проходят в моём секторе. Через два дня моё дежурство. Я помогу тебе, родная. Ничего не бойся.

– Я люблю тебя, Рин, - Сюзэн прижалась щекой к его плечу и поняла, что снова плачет. На этот раз от облегчения. Она не видела лица своего любовника, а Рин улыбался. В его голубых глазах играли золотые искры, и про себя он повторял, словно заклинание: «Я люблю тебя, Рин!» Она сказала это, и даже не заметила… Она сказала, а он услышал.

+++

Всё вышло так, как и говорил Рин, но Сюзэн волновалась так, словно ей предстоял самый главный экзамен в её жизни. И от того, как правильно она ответит на все вопросы зависело её будущее.

– Присаживайтесь… - В комнате, погружённой во мрак, освещёнными оставались лишь гладкая поверхность стола и лицо собеседницы. Телепата. Одарённая смотрела на Сюзэн бесстрастным взглядом, за которым не читалось никаких эмоций. Только тягостная обязанность выслушать ещё одного человека и вынести свой вердикт. Матовое зеркало чёрных зрачков на миг скрылось за веером пушистых длинных ресниц и Сюзэн будто очнулась – она поспешно заняла своё место напротив дознавательницы и положила на столешницу руки ладонями вверх, в ритуальном жесте повиновения и открытости.

Одарённые любили и уважали традиции. Именно поэтому все их появления при дворе Императора (чаще всего вынужденные), были обставлены с непозволительной помпезностью и торжественностью. Так, словно это они удостаивали правящего Повелителя своим визитом. Эти парады привлекали любопытные взоры, были красочны, сложны и… великолепны! Ритуальные одежды одарённых, блистающие золотой вышивкой и драгоценной инкрустацией, серебряные обручи Младших, сверкавшие на солнце ослепительным светом… Чёткое соблюдение цветов и геральдики, знамёна и стяги Девяти Башен, нежно ласкаемые ветром… Причудливые символы, исполненные глубокого смысла. Неторопливое шествие знати, считавшей себя ровней самому Императору. Должно быть, именно это спокойное достоинство одарённых, хранивших тайны мудрости, так бесило Эолина. Он называл эти парады циркачеством, увеселением праздной толпы, но взгляд Сюзэн вновь и вновь возвращался на дворцовую площадь, по которой шли Одарённые, облачённые в свои странные, красивые тоги, украшенные цветными лентами. Она видела то, чего в гордыне своей не замечал Император – Одарённые никому не пытались ничего доказать. Время их величия, растянувшееся на века, ничуть не померкло и всё так же, как и тысячу лет назад, играли с ветром флаги, тихо шелестели по гранитным плитам плащи, сделанные из тонкого, но прочного и красивого материала, а сотни глаз, в которых отражалась мудрость поколений, с надеждой взирали на галерею, где стоял Император. Сюзэн почему-то было стыдно в такие моменты за Эолина. Наверное, потому, что в глазах Одарённых стояла лишь неизбывная тоска, и они один за другим отводили глаза, в который раз убедившись: не тот…

Женщина-дознаватель начала задавать свои вопросы. Сюзэн, захваченная потоком воспоминаний, отвечала на них так же спокойно, словно переняв у собеседницы манеру разговора. Скоро настанет момент, когда одарённая заглянет в её сознание и прочтёт там подтверждение слов. Вдруг в воздухе за спиной Сюзэн почувствовалось волнение, но женщина не могла обернуться, не могла вырваться из плена шоколадных глаз дознавательницы. Тёплые большие ладони опустились на плечи женщины и она узнала: Рин!

– Ты помнишь, как мы познакомились? – Не услышала, но почувствовала Сюзэн.

– Конечно, - с недоумением мысленно отозвалась она. В голосе Рина проскользнули озорные нотки:

– И что ты тогда подумала обо мне? – Сюзэн послушно задумалась и взгляд её сделался отсутствующим.

– Я подумала: вот идёт молодой и красивый мужчина, почему бы ему не пригласить меня в ресторан? А ты вдруг подошёл, и действительно пригласил… Я была так удивлена, что решила – это судьба. Так бывает, Рин?

– Разумеется, - тёплое дыхание Рина защекотало её шею, и Сюзэн едва не улыбнулась бесстрастной телепатке напротив. – В жизни есть сказка, моя любимая. А если не верить, не желать, не стремиться, всё обращается в прах… А ещё… Вспомни, чем мы занялись после ресторана.

После этого намёка щёки Сюзэн заалели и стали горячими. Она, прикованная взглядом к лицу одарённой, не могла даже закрыть глаза, чтобы избавиться от смущения. Рин! Нахал! Мерзавец! Пошляк!!!

Одарённая наконец моргнула, освобождая Сюзэн из мысленных оков. Голосом безукоризненно вежливым и неизменно доброжелательным, женщина сказала:

– Благодарю вас за сотрудничество.

Сюзэн кивнула и поднялась на ноги. Её ни в чём не заподозрили! Сердце обрадованно дрогнуло в груди. Когда Сюзэн уже подходила к двери, телепатка вдруг окликнула её:

– Знаете, не нужно смущаться. Мы с мужем тоже долго не могли расплести руки-ноги после попыток принять ту позу… А потом также хохотали всю ночь. – И одарённая подмигнула ошарашенной Сюзэн.

«Они – такие же люди!» - Вспомнилось ей, когда кабинет остался позади, а щёки наконец перестали предательски краснеть.

+++

Успешный обман они отметили великолепным игристым шампанским, похожим на жидкий свет, переливающийся в высоких бокалах. Золотые отблески отражались на лицах женщины и мужчины, делая их сказочно красивыми в неверном свете свечей. Сюзэн ловила на себе восхищённые взгляды Рина и что-то глубоко внутри с готовностью отзывалось сладкой дрожью… Она чувствовала себя по-настоящему свободной! Способной совершать смелые безумства и смеяться во всё горло, радуясь этому окрыляющему чувству! Словно в один миг исчезли опостылевшие стены живого Дворца, рамки этикета и условности, сковывающие по рукам и ногам, растворившись в дыхании новых ветров, несущих с собой зов… Сюзэн не могла остаться равнодушной к их посулам – там, куда вёл её Рин, никто не сможет приказывать и обвинять. Там только они смогут решить, что именно является правдой, а что – ложью. Свобода устанавливать собственный правила! И если в этом мире можно обмануть телепатов… Кто знает, на что ещё способны обычные люди?

При всей простоте и обыденности этого прозрения, женщина ощущала растущие за спиной крылья, она была счастлива и сама себе казалась лёгкой, почти невесомой… почти юной.

Рин улыбался ей мягко и мудро. Он вдруг представился Сюзэн странно изменившимся, и она с особенной яркостью обновлённого сознания поняла, что в человеке напротив таится множество неизведанных глубин, отражение которых тёплым янтарным огнём притаилось на самом донышке прищуренных аквамариновых глаз…

И ей захотелось спросить его: «Кто ты? Я знаю тебя?»