На пороге зала гостей встречала куратор выставки Эва Балог, ошеломляя всех своей красотой и лучезарной улыбкой. Малховский щелкнул пальцами, и рядом с ним тут же нарисовались двое высоких, накачанных мужиков с видеокамерами.

Все, словно по линеечке, выстроились перед входом в зал и обнажили в улыбках идеально ровные белые зубы.

– Дорогие телезрители!
– начал Анджей и поправил очки.
– Сегодня мы собрались в отеле "Хрустальная звезда" по весьма замечательному поводу.

Малховский тряхнул черной сосулистой гривой, и перхоть с тихим шуршанием опустилась на полосатый пиджак и мелким новогодним снежком присыпала пол у его ног.

– Прямо здесь, сейчас, в выставочном зале этого модного отеля, открывается эксклюзивная выставка древнейших ювелирных украшений, которую мы все, люди, чувствующие гармонию и изящество, с таким нетерпением ждали. Это, поистине великое событие масштаба всей страны, проходит под патронажем Министерства Культуры и столичной мэрии.

Камеры на секунду переметнулись с крупного плана Малховского на оскалившиеся лица Министра и мэра. Анджей продолжил:

– Куратором данного мероприятия является искусствовед музеев Шомон, Амбуаз, Брезе и других, не менее известных нам всем достопримечательностей, а также производитель и знаток ювелирных украшений - несравненная Эва Балог!

Малховский протянул Эве руку, подтягивая ее к себе.

– Госпожа Эва! Говорят, честь находки большинства старинных золотых и серебряных изделий принадлежит нашему соотечественнику, археологу Даниэлю Саминьшу. Как же так случилось, что достояние наших предков оказалось в иностранных коллекциях?

Эва, чувственно улыбнувшись Анджею пухлыми красными губами, перевела взгляд на камеры. Оба оператора, оперативно застегнув нижние пуговицы пиджаков и подтерев скопившуюся слюну, дружно установили ее лицо крупным планом.

– О, это была очень таинственная история! И мне бы не хотелось отнимать время у почтеннейшей публики подобными рассказами...

Анджей, чувствительно наступив на ногу ближайшему оператору, перевел камеру на себя.

– Ничего, к новостному эфиру мы все смонтируем. Давайте, расскажите, Эвушка, хоть в двух словах.

– Ну если только в двух... Давно, лет тридцать пять назад, в наше министерство культуры пришло письмо от одного пастуха, гонявшего овец и коз по отрогам предгорий Бакоши. Однажды, после обильных дождей, на склоне холма произошел селевой оползень. Среди потоков грязи, через которые пришлось перебираться бедолаге, он нашел золотые браслеты с камнями. Часть он продал, а частью решил порадовать любимую страну. Министерство снарядило экспедицию во главе с ведущим археологом Даниэлем Саминьшем и отправило ее искать ценности, которые этот же человек датировал концом темных веков и началом средних.

– И что же произошло дальше?

– Как всегда, на границе с дружественной страной произошли очередные военные стычки, вы все это должны помнить...

– Да-да..
– Нетерпеливо поторопил ее Малховский.– Помним, а как же!

– И деньги из бюджета перестали выделяться для "журавля в небе", тем более, склон был большой, рыть нужно было долго и много. Поэтому привлекли иностранных спонсоров. Рабочим удалось докопаться до штрека, ведущего в подземелье. Они прошли сбойку и открыли камеру с сокровищами.

– А дальше? Где же сам археолог?

– Что было дальше, не знает никто. Говорят, - она улыбнулась и нашла в толпе темноволосую голову Иржи, - когда все ценности вытащили, Саминьш полез туда опять, что-то для себя подтвердить. Но осень в тех краях снова случилась дождливая. Произошел очередной обвал. И как потом его ни искали, найти не могли. И, к сожалению, нашей Родине ценности не достались. Спонсор просто выплатил стране сумму, потраченную ранее на раскопки, и увез сокровища в свой хорошо охраняемый заокеанский дом. И вот только теперь, спустя много лет, коллекция вернулась на свою историческую родину, чтобы потомки могли гордиться и восхищаться своими предками.

– Замечательные слова!
– Опять затараторил Малковский, вертя короткой шеей в тесном вороте рубахи.
– Это очень символично, что такая очаровательная женщина сегодня будет моим гидом по выставке! А теперь, министр, мэр, прошу, разрежьте ленту!

Две длинноногие блондинки принесли на двух серебряных подносиках ножницы и остановились перед администрацией.

– Снимайте, болваны!
– прошипел Анджей на своих операторов, пытающихся ненароком зацепить видоискателем то ножки, по попку госпожи Балог.
– Итак! Торжественный момент перерезания ленты!

Мэр и Министр, переглянувшись, одновременно резанули розовый атлас, и лепесточек ткани, который никто не успел подхватить, лег на туфли госпожи Линды. Кокетливо улыбнувшись тремя подбородками в объективы, она наклонилась, явив всему глядящему телевизор миру достоинства немалого размера, так и норовящие выпрыгнуть наружу из обтягивающего туловище платья. Камеры покорно опустились вслед. Анджей покраснел и отдавил ногу другому оператору. Когда камеры, наконец, показали его потное лицо, он радостно провозгласил: