– Можно взглянуть?

Она сняла перстень и положила на ладонь Иржи. Внутренний огонь, до этого мирно дремавший в солнечном сплетении, тут же выплеснулся в руку и невидимкой загудел вокруг чернеющего кольца.

– Смотри, Юдифь, какую дрянь ты носила на пальце!

На абсолютно чистой и гладкой ладони кольцо корчилось, темнело и скрючивалось, покрываясь маленькими дырками. А скоро от него остался лишь тонкий пепельный ободок, который Иржи сдул на пол.

– И что это было?
– Тупо спросила до конца не протрезвевшая модель.
– Что ты с ним сделал?

– Ничего, солнышко. Оно тебе ни к чему. Пожалуйста, больше ничего не бери у этой женщины.

Он погладил ее короткие волосы.

– Ну а дальше?

– Потом господин Шико прислал отказ. Я поделилась этим со своей новой подругой. Она была очень внимательна, переживала вместе со мной. А потом сказала, что ее пригласили куратором выставки в нашу страну. И предложила ехать вместе. Говорила, что ты, возможно, обрадуешься. Мы же с тобой не виделись...?

– Несколько лет, дорогая! Ты ей рассказывала, куда посылала запросы о работе?

– Да, милый. Она так интересовалась моей жизнью, как никто до нее не интересовался. Радовалась и надеялась вместе со мной.

– Сейчас напоила тоже она?

– Ну, мы выпили совсем немного!

– Ты ей рассказывала, что мы провели ночь вместе?

– Да, дорогой, что тут такого?

– И когда же ты научишься держать свой розовый язычок за зубками? Детка, тот, кто тобой так сильно интересуется, обязательно от тебя что-то хочет. И может статься, что цена твоей откровенности будет слишком велика...

– Мой красивенький мальчик! Ты о чем? А давай, ты на мне женишься?! Помнишь, ты предлагал!

– Нет, милая, телевидение в мои планы не входит так же, как раньше не входили вечные показы и банкеты с "папиками" после них. Бедная ты моя дурочка. Хочешь дружеский совет?

– Ну?

– Не общайся, слышишь, совсем не общайся с Эвой. Это может быть смертельно опасным.

– Дурачок! Красивые девушки умеют красиво любить, убивают только маньяки и вояки!

– Пойдем, солнышко, я провожу тебя в номер.

– А ты со мной останешься?

– Обязательно.

Кое-как дотащив девушку до апартаментов и положив ее на постель, он позвонил к себе. К аппарату подошел Фаркаш.

– Йожеф, для тебя есть задание. Поднимись в триста третий номер.

Когда охранник зашел и увидел мирно спящую Юдифь в одежде на покрывале, он расплылся в улыбке.

Иржи посмотрел на него очень серьезно:

– Смеяться тут нечему. Ее напоили, я поднял ее в номер. А теперь слушай внимательно: я тебе оставляю ключ и карточку. Я сейчас уйду, а ты запрись до утра. К двери не подходи, что бы там снаружи не орали: пожар, цунами, убивают, помогите. Понял? Сидишь, как мышь. Можешь тихонько смотреть телевизор. Аппарат в номере я отключу, воткнешь обратно в сеть, когда окончательно рассветет. Ее коммуникатор...

Иржи пошарил в сумочке, достал и выключил, снова запихнув обратно.

– До завтра отвечаешь за нее головой. Будет куда-то стремиться, удерживай силой. Если не будешь справляться, сообщай мне. Вот номер... Я ушел.

За спиной художника в двери на два оборота повернулся замок. Иржи задумался, потому и не заметил, как почти под потолком плясало черное пламя.

Глава двенадцатая. Лайрина и Юори.

Вернувшись в свой номер, Иржи кивнул Ковачу.

– Ложись спать. Бернату часов до девяти будет точно не до тебя. Фаркаша я приставил охранять модель Юдифь в ее номере. Ей угрожает опасность. Утром он вернется. Я пошел спать. Меня не будить, если даже начнется землетрясение. Не сплю толком уже третью ночь.

Игнац кивнул головой и запер входную дверь.

– Кстати, - Иржи, наполовину стоя в своей комнате, обернулся, - кто бы не барабанил в дверь, не открывай! Даже если снаружи рожает женщина. В отеле есть администрация, пусть разруливают.

– Вам тоже грозит опасность, господин?

– Возможно, Ковач. Поэтому, если что не так, звони на коммуникатор Фаркашу. Спокойной ночи!

– И Вам!

Иржи захлопнул свою дверь, провернув замок. Ему совершенно не хотелось, чтобы посреди ночи кто-нибудь пришел с объяснениями в любви, либо с острым скальпелем.

Сняв костюм и рубашку, семейный перстень и часы, он переоделся в немаркие походные штаны, кроссовки и свитер, под которым закрепил ножны. Затем, прикрыв гардеробную, прошел в ванную, умылся и достал свой клинок. Прокалив лезвие на своем внутреннем огне, он кончиком чиркнул по пальцу. На нем сразу выступила капля крови. Мазнув ей по зеркалу, он сразу заклеил палец пластырем и убрал нож в ножны под свитер. Зеркальная стена привычно пропала, обнажив потайной ход во вневременье. Собравшись с духом, Иржи полез на башню.