— Доброе утро, сэмпай! — воскликнул я как ни в чем не бывало.

— Не сказал бы… — сухо бросил он, буравя меня взглядом.

— Да нет же, — возмутился я, — сам посмотри: солнышко, птички поют! — кивнул я в сторону окна, из которого на меня выглядывали тяжелые грозовые тучи.

— Рожа твоя поутру — не к добру…

— Что, новая примета? Забавно-забавно, — выдавил я кислую улыбку. Не то чтобы меня трогали издевки сэмпая, просто именно сегодня я ожидал от него немного иного отношения. Мы ведь вчера целовались! Я не прижимал Зуо к стене и не засасывал его, как пылесос, не приставлял к виску пистолет и не грозился убить всех его родственников, если он меня не поцелует. Он ведь сам начал! САМ! И пусть я знал, что вести он себя будет именно так, в глубине души все равно надеялся на толику романтики в наших покореженных отношениях. Увы.

Конечно же, я должен был по привычке в ответ на язвительность сэмпая, сказать какую-нибудь невинную гадость, но отчего-то в голову ничего не лезло. Слишком мне не понравилась складывающаяся ситуация.

— Что? Больше ничего не скажешь? — удивленно приподнял брови Зуо.

— А вот и не скажу, — буркнул я, вставая с кровати, поправляя футболку и приглаживая топорщившиеся во все стороны волосы.

— С ума сойти, неужели ты научилось держать язык за зубами? — насмешливо ухмыльнулся Зуо. Я в ответ одарил его самым испепеляющим взглядом, на какой только был способен, и молча прошел в небольшой коридорчик.

— Куда-то собрался? — поинтересовался сэмпай, наблюдая, как я зашнуровываю кеды.

— В школу, — буркнул я раздраженно. Не все Зуо беситься. Моя очередь!

— А умыться не хочешь?

— Нет. Хочу «свежим» дыханием сбивать людей с ног.

— Ну хорошо, а как на счет завтрака?

— Сам ешь свои полуфабрикаты!

— Ты хоть знаешь, в какой стороне школа? — продолжал допрос Зуо, оставаясь невозмутимым.

— GPS мне в помощь.

— Опасно прогуливаться по трущобам. Даже утром, — предупредил сэмпай.

— Ой, да мне плевать! Только бы от тебя подальше! — огрызнулся я. — Знаете, сэмпай, не хотел вам говорить, но, наверное, все же скажу. Так вот, сэмпай, вы — гавно! — заявил я, разводя руками. — Неожиданно, правда?! — с этими словами я развернулся к двери и вцепился в ее ручку.

— А ну-ка стоять, — Зуо в мгновение ока оказался прямо за мной, а его пальцы сомкнулись на моем запястье с такой силой, будто он пытался мою руку переломить. Кто знает, быть может это входило в его планы.

— Чего еще? — выдохнул я, строя из себя саму неприступность.

— Ты хер ли выебываешься на меня?

Ого! Разговор по душам! Хорошая штука, жаль, в нашем случае, наверняка бесполезная.

— Я? Это я выебываюсь?! А кто с утра пораньше уже закидывает меня оскорблениями? — фыркнул я, не слишком настойчиво пытаясь освободить запястье из хватки Зуо. На самом деле ситуация мне весьма нравилась. Она здорово подходила для признания в любви. Вот сейчас Зуо взбесится, разорется, какой я дебил, а затем внезапно с придыханием сообщит, что любит меня. Почему бы, собственно, и нет?!

Мечтай, Тери, мечтай.

— Оскорбления? Я тебя еще и не начинал оскорблять, — заявил Зуо, в любви признаваться мне явно не собираясь.

— Ах так?! Так значит? — задохнулся я от возмущения. — Ну и прекрасно! — с этими словами я вырвал запястье из хватки Зуо и вновь вцепился в дверную ручку, но дверь открыть так и не смог. Помешала мне рука Зуо, что придавила дверь, не давая мне тем самым приоткрыть ее даже на миллиметр.

— Никуда ты не пойдешь, — послышалось уже знакомое шипение.

«Смотрите, как мы заговорили! Точнее, зашипели».

— Да пошел ты… — тихо пробормотал я. Настроение стремительно ухнуло в минус. Мне даже всплакнуть захотелось, представляете? Я как начал размышлять о судьбинушке своей нелегкой, да о мерзостном сэмпае, так прямо слезы-то к глазам и подкатили. — Пошел ты, мать твою! — выговорил я четче, со всей силы пнув дверь. Глаза защипало от предательских слез. Весьма мудрое решение, Тери. Разрыдаться на глазах у Зуо, чтобы он начал призирать тебе еще больше! А ну-ка не реветь! Легко сказать, но как же трудно сдерживаться!

Ничего. В крайнем случае свалю все на пыль! Главное не шмыгать носом и не всхлипывать и все будет хорошо! Главное не… Черт! Носом шмыгнул! Что за хрень, Тери?! Соберись! Откуда, черт их дери, столько соплей появляется, когда ты на гране истерики? Откуда??? Окей, я простыл. В этой убогой квартирке ужасно холодно. Пыль и насморк, всякое бывает… Всяк… Всхлипнул! Ну, все… Все, теперь я раздавлен окончательно. Я не мужик. Я реву. Причем реву из-за любви. Жесть какая. Что ж… Раз я пропалился и теперь Зуо наверняка уверен, что я лью по нему крокодильи слезы, сдерживаться причин у меня больше не было. И плотину, как говорится, прорвало. Не в том смысле, что я начал рыдать, а в том — что орать.