Я промолчал, поскольку Старик сразу же направился к двери и, задрав голову, уставился в черный объектив. Помедлив, та чуть сдвинулась в мою сторону. Я машинально вытащил руки из карманов.

– В этом нет нужды, – сказал Старик, не поворачивая головы. – Нас проверяют датчики. Во всяком случае, так было во время моего последнего визита.

Я кивнул, поскольку хотел учиться. Ученье, как говорится, свет, а не ученье – чуть свет, и на работу. Хватит уже, напахался. В обоих смыслах.

Дверь, тихо щелкнув замком, отворилась. Значило ли это, что у Старика нет с собой и намека на арсенал? Мы вошли. Просторный холл – парочка кресел, пальма в кадушке, – пуст. Дверь щелкнула за моей спиной. Многочисленные засовы встали в пазы.

– Проходите, – сказал голос, – я наверху. Второй этаж, первая дверь направо.

Повертев головой, я увидел источник звука – небольшой динамик, подвешенный под потолком.

Мы приняли приглашение. Хозяин отличался эксцентричностью и параноидальной осторожностью. Возможно, у него даже имелись причины для этого.

Второй этаж, первая дверь. Она оказалась открыта, мы вошли. Стучать о косяк не имело смысла – хозяин заметил нас первым (не знаю как насчет Старика, меня – точно), и, встав из-за компьютерного терминала, шагнул навстречу.

Высокий мужчина лет тридцати, с коротким ежиком черных волос. Как вы заметили, я люблю сравнивать людей с предметами неодушевленными. Так вот, этот показался мне дико похожим на скальпель. Высокий, худощавый, с узким острым лицом и пронзительным взглядом. Медицинскую тему навевал и белый медицинский халат, наброшенный на худые плечи поверх синего комбинезона.

Настоящий скальпель, черт возьми. Пронзив меня взглядом, он перевел его острие на Старика. Причем задержал его там гораздо дольше. Я заметил, что рука Доктора была опущена в карман халата. Причем, судя по форме, занимала куда больше места, чем ей положено: большой палец сильно напоминал ствол игольного пистолета.

Паранойя и эксцентричность.

Наконец, проверив нас какими-то индивидуальными датчиками, Доктор кивнул. Тонкие губы легко изогнулись.

– Мистер Фармер? – полуутвердительно спросил он, глядя на Старика. – Рад вас видеть. Столько лет прошло, а вы почти не изменились.

Сначала я не врубился, а потом вспомнил, как Старик говорил о множественности своих имен.

– Здравствуй, Уильям. Помню, как же. Сейчас тебе где-то под тридцать, верно?

Обмен формальностями происходил с соблюдением разумной дистанции. Уильям вытащил руку из кармана, но даже не пытался приблизиться к собеседнику. Я смотрел во все глаза. Один не верил другому ни на грош.

– Двадцать восемь. – Уильям улыбнулся. – Как поживаете?

– Нормально. Как отец?

– Он умер. – Доктор выглядел абсолютно спокойным. – Два года назад.

– Сожалею. – Прежде чем продолжить, Старик выдержал паузу, отдавая дань уважения. – Как видишь, я привел к тебе молодого человека.

Повернувшись ко мне, Уильям вернул взгляду убийственную остроту. Я терпеливо сносил процедуру разглядывания, ставшую почти привычной. Не выказав ни одобрения, ни разочарования, Уильям вновь повернулся к Старику.

– Мистер Фармер, как я понимаю, это ваш ученик?

– Ты всегда был смышленым малым, Уильям. Да, это мой ученик, Гэс. С твоей помощью, надеюсь, наш общий срок сократится до необходимого минимума.

Уильям кивнул, соображая. Я кивнул в ответ, поскольку Доктор не возгорелся желанием пожать мне руку.

– Психо-операции? Насколько я помню, вы всегда относились к ним весьма настороженно.

– Прошло много лет.

Уильям понял, что иного объяснения не будет:

– Что ж, рад услужить. Чего желаете? Космический пилотаж, университетское образование, библиотека Сената?.. – Доктор хитро прищурился. – Нет, вряд ли.

Я почувствовал радость и возбуждение. Цель моя рядом, я почти мог коснуться ее рукой. Вон она, – странного вида топчан, у изголовья которого лежал опутанный проводами шлем. Рядом с топчаном находилось рабочее место Доктора-Скальпеля, – огромный терминал, хранящий терабайты человеческой памяти.

– Человек должен знать лишь то, что сам в силах познать. Твои машины должны научить его драться.

– Что ж, приступим. Время – деньги. – Уильям прошел к терминалу. – Которое из боевых искусств вас интересует? Карате, дзюдо, самбо, бокс?..

– Рукопашный бой тайной полиции, – перебил его Старик. – Там есть все это, но нет пустой шелухи.

Уильям прищурился, осторожно усаживаясь в кресло.

– Вы знаете, что это незаконно. Я продаю вам оружие, а не безобидную эрудицию. За одно лишь хранение подобных файлов меня навсегда упрячут в подвалы Квадрата.

– Я знаю, что это незаконно. Не спорю, закон действительно строг. И все же ты не был бы сыном Брюса Томпсона, если бы боялся таких пустяков. Информация должна принадлежать народу, верно?