Если дом ему нравится и ему захочется остаться, он спрашивает себе работу. В противном случае он отправляется в соседнее ранчо, где снова находит гостеприимный прием, и так до тех пор, пока не подыщет себе подходящего места.

Такая бесшабашная жизнь имеет неизъяснимую прелесть для этих людей, ставящих выше всего свободу. Для них почти немыслимо отказаться от подобного существования.

Обанкротившиеся купцы, учителя без дела, врачи, уличенные в нарушении закона, моряки-дезертиры, адвокаты без практики, аптекари, повара, механики, парикмахеры, сделавшись ковбоями, никогда не возвращаются к покинутой профессии. Приняв неизменно живописную наружность искателей приключений, они живут и умирают ковбоями.

Из этой краткой характеристики становится ясно, до каких крайностей могут дойти подобные люди вдали от цивилизованной жизни, в стране, где правят произвол и насилие.

Они чрезвычайно усердные работники, так как очень самолюбивы; но, раз загуляв, уже не знают меры и относятся к человеческой жизни – своей собственной или чужой – с полным презрением. Таким образом, трудно назвать что-либо, чего не изведал бы ковбой в течение своей жизни, иногда ему случается даже делать… добро.

Вот от каких людей Бессребренику приходилось защищать свою жизнь, а миссис Клавдии свою свободу и, может быть, честь! Молодая женщина находилась во власти худших из худших, положение ее было критическим, и выручить ее могли лишь храбрость Бессребреника или миллионы Джима Сильвера.

Ковбой, поднявший телеграмму, так некстати оброненную миссис Клавдией, считался самым отъявленным негодяем в местности, где подобных ему было много. Прозвище его было Желтая Птица, и он получил его при страшном стечении обстоятельств.

Ковбой принадлежал к шайке бездельников, маскировавшихся под индейцев, чтобы грабить ранчо, поезда переселенцев, одиноко стоящие фермы, а иногда даже целые деревни.

В совершенстве подражая костюму и татуировке краснокожих и зная их язык, эти ковбои под видом настоящих индейцев совершали всякого рода преступления.

Желтая Птица, жадный до денег, извлекал из грабежей для себя еще и добавочный доход. Известно, что существуют охотники за скальпами, или волосами, которые индейцы снимают с голов убитых ими врагов. Скальп состоит не из одних волос, но из волос с кожей, которую жестокий воин сдирает с головы, предварительно сделав ножом круговой надрез через затылок и лоб.

Эти мрачные трофеи, все более редкие, находят себе покупателей и продаются по сто, двести, триста долларов и больше.

Итак, Желтая Птица, имевший постоянный сбыт подобного товара, скальпировал всех, кто ему попадался под руку.

Усердные преследования со стороны полиции и племени настоящих сиу заставили его отказаться от прибыльного занятия. Желтая Птица сделался ковбоем и поселился возле Нью-Ойл-Сити.

Его соучастник некогда был адвокатом, который из-за разногласий с законом сначала попал в тюрьму, а затем в прерии Запада.

Прозвище Дик-Бэби он получил благодаря своему розовому, пухлому, как у ребенка, лицу, никогда не загоравшему под жгучим солнцем прерии.

Изворотливый пьяница, жестокий, но несколько трусливый, он обладал никогда не иссякающим красноречием.

Похищение миссис Клавдии и проект получения за нее выкупа у серебряного короля были идеей Желтой Птицы; подобрать же с полдюжины помощников не составляло труда. Затем Желтая Птица и Дик-Бэби отправились к миссис Клавдии. Она приняла их, не раздумывая поверив на слово, что они явились от имени ковбоев для переговоров с администрацией. Когда они вошли, Дик-Бэби начал какую-то вступительную фразу, а Желтая Птица, подойдя тем временем сзади, накинул миссис Клавдии на рот платок.

Дик-Бэби связал ей руки, извиняясь за вольность, которую себе позволяет.

Когда обезумевшая более от гнева, чем от страха, молодая женщина уже не могла ни пошевелиться, ни крикнуть, оба негодяя принялись грабить драгоценные вещи и серебро.

Однако они оказались настолько внимательными, – чего уж никак нельзя было ожидать от таких людей, – что уложили ей в чемодан немного белья и туалетных безделушек, о существовании которых, вероятно, и не подозревали.

Затем Желтая Птица объявил грубо:

– Марш!

Его товарищи между тем заложили в шарабан лучшую из лошадей.

Желтая Птица поднял, как ребенка, миссис Клавдию, вынес ее во двор и усадил в экипаж.

Он взял вожжи и намеревался дать знак к отъезду, как вдруг заметил, что Дика-Бэби нет.

– Проклятие! – пробормотал он. – Чего он задерживается, каналья?

Отсутствие бандита скоро объяснилось. Густые клубы дыма уже просачивались из окон, и почти в то же мгновение со всех сторон вырвалось пламя.

Дик-Бэби прибежал, крича:

– Вот так фейерверк в честь нашего отъезда!

– Ты поджег?