– Да, это я, - он поднял взгляд от каких-то бумаг и посмотрел на меня.
– Проходите, - он указал на стул перед своим столом. Я, прикрыв за собой дверь, приняла его приглашение присесть.

– Я Вероника, сестра Игната. Мы разговаривали с Вами по телефону, помните?
– я говорила спокойно и вежливо, хотя нервы были натянуты до предела. Кажется, что если нажать чуть-чуть сильнее, то они лопнут, как воздушный шарик.

– Да, конечно, - мужчина подался немного вперед, протянул руку. Я ответила на рукопожатие.
– Я так понимаю, что Вы пришли узнать, как прошла операция?
– кивок.
– Его закончили оперировать несколько часов назад. Все прошло хорошо. Но о результатах мы узнаем только завтра. А может быть, и позже. Его перевели в палату. Он сейчас, вероятно, еще отходит от анестезии, но Вы можете уже пройти к нему.

– Нет-нет, я не пойду к нему, - тут же замотала я головой. Игорь Григорьевич удивленно поднял брови.
– Понимаете, Игнат не хотел, чтобы кто-то приходил к нему в больницу. И строго-настрого запретил приходить мне. Поэтому, я Вас очень прошу, не говорите ему ничего о моем приходе.

– Ваше право, - улыбнулся мужчина.
– А как Ваше здоровье? Ваш брат говорил, что Вы болели.

– Да все хорошо, - я отвела взгляд в сторону. Об этом я как-то не подумала.
– Я почти выздоровела, - и, как назло, несколько раз кашлянула.
– Бронхит долечиваю, - поджала губы на его внимательный взгляд.

– Идите-ка Вы, Вероника, домой, пока я Вас не положил рядом с Вашим братом. У нас, конечно, специализация на больных раком, но и Вам мы сможем помочь, - я не сдержала улыбки на такую угрозу.

– Спасибо Вам, Игорь Григорьевич. Но я все равно буду приходить, - улыбнулась шире, и пошла к двери.
– Я хочу быть в курсе того, как себя чувствует мой брат и какое состояние его здоровья. Сам-то он рассказывать не станет.

– Для этого есть телефон, Вероника, - буквально уже крикнул он, когда я уже закрывала за собой дверь.

– Все равно буду приходить, - бросила ему и пошла на выход.

Надо еще вернуться домой раньше родителей. А то набросятся на меня из-за того, что я не лечусь, и хожу где попало.

Я успела только заварить себе чай, когда они вернулись. И, достав банку меда, принялась его поедать, дожидаясь, пока они зайдут на кухню. Есть я не стала, ибо не хотелось. Совершенно никакого аппетита. А мед можно.

– Вероника? Как ты себя чувствуешь?
– спросила мама, подходя ко мне.

– Хорошо, - я улыбнулась, хотя на душе все еще было паршиво. Но сейчас надо было сыграть роль жизнерадостной девушки, у которой все хорошо.

Следом за мамой вошел и папа. Родители так и не померились. Нет, они общались, но все равно между ними было какое-то напряжение. Каждый остался при своем мнении.

– Мам, пап, а вы не звонили Игнату?
– невинно поинтересовалась, отправляя в рот очередную ложку меда. Я за неделю съела практически полулитровую банку. Кошмар.

– А почему ты спрашиваешь?
– тут же внимательно глянул на меня отец, слегка нахмурившись. Мама тоже помрачнела. Стала возиться с плитой, разогревая еду. Черт.

– Ну, просто вы как-то нехорошо с ним расстались, - махнула ложкой в воздухе. Теперь на меня внимательно посмотрела уже и мама.

– Мне кажется, или он пару дней назад бросил тебя, и ты из-за этого все эти дни из постели не вылезала?
– вздернул брови папа.

– Да, не ты ли плакала из-за него?
– присоединилась к нему и мама. Я едва сдержалась, чтобы не скривиться. Нельзя.

– Мы просто немного поссорились, - передернула плечами.
– А он все же ваш сын. Вам разве не интересно, как он долетел? Все ли с ним в порядке?

– Ника, - отец строго глянул на меня. Мама поджала губы.

– Ну а что?
– вздернула брови.
– Неужели вам действительно все равно? Что он вам сделал, что вы так с ним обращаетесь?

– Вероника, - пытливый взгляд. Я вздохнула. Черт. Не хочу об этом говорить. Совсем не хочу. Не готова я. Но придется.

– Он просто сорвался, - взгляд в сторону.
– Потому что я все эти дни его посылала. Жестоко так посылала. Он имел на то право. Я сама виновата.

– Ты его просто оправдываешь, - возмутилась мама. Я не смогла скрыть раздражение на её слова.

– Я говорю правду. И знаешь, он тебя все равно любит, несмотря на то, что ты ему не мать, - глянула в упор на неё. Она вздрогнула и побледнела. Один уголок моих губ сам собой дернулся вверх. Я не Игнат, обещаний никому не давала, что не буду об этом с ней разговаривать.