«Черт возьми! – думала она, выдавливая зубную пасту на щетку. – Ну почему я подошла к двери именно в этот момент? Он весь благоухающий чистотой и свежестью, и я с заспанным лицом и нерасчесанными волосами…»

Покончив с утренним туалетом, Алиса, прищурившись, оценила свое отражение в зеркале. Она покинула ванную комнату только минут через десять, когда осталась довольна своим отражением. Дверь в спальню Жени была открыта. Увидев ее, он махнул рукой:

– Иди сюда! Я заварил нам чай.

Вымученно улыбнувшись, Алиса вошла в комнату и оторопела. Женя не только заварил чай, но и успел сделать бутерброды с сыром, залить кипятком овсяную кашу с изюмом и украсить стол маленьким букетиком лесных цветов.

«Господи, какой же он милый», – пронеслось у Алисы в голове.

– Цветы? – воскликнула она. – Какая прелесть! Где ты их взял?

– Не спалось, вот пошел прогуляться по округе. – Он учтиво отодвинул стул, приглашая Алису сесть. – Я ужасно голодный, давай завтракать.

– Давай. – Наклонившись, Алиса понюхала цветы. – Ты настоящий романтик.

– Совсем нет, – усмехнулся он. – Вообще-то я очень приземленный.

– Пока что у меня сложилось другое впечатление, – улыбнулась Алиса.

– Ты смущаешь меня…

– Не буду.

Заметив, что Женя на самом деле смутился, Алиса обрадовалась, ведь мужчины ведут себя так, только когда им нравится женщина. Значит, она была ему симпатична, и не только как друг.

В этот момент она твердо решила не уезжать домой.

У каждого плода свой момент зрелости. Раньше сорвешь – недозревшим окажется, а чуть замешкаешься – упадет и испортится, ударившись о землю. Сердце Алисы, подобно экзотическому плоду, зрело почти тридцать лет, питаясь романтическими строками из книг и песен, тайными желаниями и искренними восторгами. И когда в ее жизни появился Женя, она была готова к рождению большого глубокого чувства, ее сердце лежало, словно дрожащая капля росы на цветке. А Женя по своей простоте и не подумал, что со всем этим делать дальше, как уберечь такое сокровище.

Сначала Женя показался Алисе другим, нежели она видела его теперь. Его сдержанность она ошибочно приняла за умение слушать и деликатность, а неразговорчивость – за сложный внутренний мир. Женщины часто принимают желаемое за действительное, лишь бы хоть недолго насладиться счастливыми моментами. Алиса не была исключением из правил. Но только не все женщины имеют смелость признать, что желали обманываться. Многим проще винить во всех своих неудачах мужчину.

К счастью для Жени, Алиса понимала, что он никогда не вводил ее в заблуждение, а то, что она дорисовала его образ желаемыми красками, – это была лишь ее вина. Женя оказался проще и приземленнее, чем ей того хотелось. Зато Алиса была именно такой женщиной, которая была нужна Жене. Осознание этого грело ее душу, но и вселяло чувство вины.

Алиса с облегчением выдохнула, когда вышла на своей остановке. Закрыв глаза, она подставила лицо под прохладный ветер. Утренний воздух был свежим. Немного постояв, она двинулась вперед, на работу. Работу, которую ненавидела. Еще больше ее тяготил коллектив, с которым приходилось проводить дни напролет. Но самым сложным испытанием для нее было общение с директором.

Владимир Борисович был тучным пятидесятилетним мужчиной с влажными губами и ищущим липким взглядом. Его глаза почти всегда были красными от компьютерных карточных игр, бессонных ночей и злоупотребления алкоголем. Казалось, что он чувствует себя этаким божком маленького мира научно-исследовательского института, увядающего с каждым годом.

Еще десять лет назад работать в этом институте было престижно, что подтверждалось высокими зарплатами. Теперь же его сотрудники постоянно попадали под сокращения, а премии получал узкий круг приближенных директора, что нисколько не смущало его самого. Владимир Борисович занял свою должность благодаря отцу, Борису Абрамовичу, получив в довесок все связи и нужные знакомства. Но сам он мало что представлял из себя, поэтому за его спиной подчиненные любили посмеиваться над ним. Хотя в лицо на это никто не осмеливался.

Алиса работала здесь уже пять лет и мечтала вырваться отсюда, как птица из клетки. Но страх перемен помогал найти уйму оправданий собственному бездействию, поэтому она продолжала заниматься нелюбимой работой и отвергать назойливые знаки внимания Владимира Борисовича. Алисе часто хотелось напомнить директору, что он женат и отец двух детей. Кроме того, ей хотелось сказать, что в его возрасте с лишним весом опасно заглядываться на молоденьких, а то не дай бог сердце подведет. Но для этого ей не хватало ни смелости, ни решимости. Поэтому, увидев директора в конце коридора, она спешила юркнуть в какой-нибудь кабинет и переждать немного. Или, услышав на этаже его голос, она тихонько кралась по лестнице, чтобы не встретиться с ним. Особенно сложно ей приходилось в праздничные дни, когда, разгоряченные алкоголем, все становились румяными и чрезмерно веселыми.