– Подумайте не о моем проступке, о мальчике, - вскинула опущенную голову, выпрямилась, и Кэраи показалось, что молодая женщина одного с ним роста.

– Я как раз и думаю о племяннике. Мой брат очень любит своего ребенка, и, может быть, не вина, а беда, что эту любовь он показать не умеет. Ради Тайрену он отдаст все, что угодно, не задумываясь. А ты... я вижу, тоже готова вцепиться мне в горло, думая, что мы хотим зла мальчишке. Что он тебе?

– Можете считать, что это говорит желание наконец завести собственного, - сухо отозвалась Лайэнэ.

– Допустим. Но почему ты выбрала именно его? Когда-то ради нашей семьи верные люди отдавали жизни, но это время давно миновало. Разве что среди близких слуг еще найдутся такие...
– он на миг глянул в окно: за приоткрытой узорной решеткой был мир, в который деды не захотели бы верить. Снова повернулся к женщине, спросил: - Так почему? Привлечь к себе еще больше внимания Дома? Не лучшая затея, а ты умна. А также молода, красива, и не думаю, что бедна, можешь оставить прежнее, уехать и спокойно жить где-нибудь. Или мальчик - временная игрушка, раз нет своих?

– Игрушка? Сын хозяина Хинаи - для гулящей девки?
– она засмеялась, и зрачки расширились, будто в комнате сгустились сумерки.
– Если бы он хоть взрослым был! А детей... нет, я не рвусь иметь. Не для нас.

– Или это забота о том, кто был дорог твоему бывшему покровителю?
– в лоб спросил Кэраи.- И бывшему ли, раз уж он так опасен, держится неподалеку, а ты жива?

Лайэнэ побледнела.

"Я был прав", - с легким огорчением подумал Кэраи.

– Отпустите меня, или я так уйду, - почти потребовала Лайэнэ, отступая на шаг. Пришлось удержать ее за руку: с удивлением ощутил, как она дрожит. Неужели настолько испугана? Да она Забирающих души не боится, а ему заявляет в лицо невесть что.

И с таким вызовом смотрит... только глаза блестят совсем уж не вызывающе, и слезы вот-вот покатятся по щекам. Только этого не хватало.

Совсем близко была, в своем бледном платье, такая нежно-домашняя и такая воинственная. И не удержался, притянул к себе ближе. Ощутил, как она вздрогнула, подалась навстречу, будто давно этого хотела, раскрылась, как под солнцем бутон. Промелькнула в мыслях тень сожаления - как жаль, что это лишь видимость, выучка... поэтому и никогда не пытался упрочить связь с такими красавицами.

А, ладно, это потом.

Губы соприкоснулись; аромат меда наполнил комнату.

– Могу ли я надеяться на большее?
– спросил тихо, опасаясь спугнуть явление медового луга.

– Более чем, - прошептала она, и последняя преграда пропала, а может, ее и не было.

Однако он впервые ощутил сожаление - ему нечего предложить этой великолепной женщине. Ничего, что не выглядело бы, не являлось... торговой сделкой.

Но эта мысль была мимолетной - не до того.

**

Не теряйте контроля, учила наставница. Главное, о чем должны помнить всегда. Вы должны понимать, что нужно собеседнику вашему, прежде чем он сам это поймет. И должны понимать, что сами намерены делать.

Если бы узнала она, как опозорилась лучшая ученица... не смогла бы жить дальше, наверное.

А ведь и то, что Лайэнэ сейчас едет домой, как ни в чем не бывало, воля случая, или Небес, у которых хорошее настроение.

Знала ведь, давно знала, каково ему сейчас, а вместо признания вины - сорвалась. Проникнуть в клетку хассы Макори и отобрать у нее кусок мяса из пасти и то было бы разумней.

...Так удивился, насколько нагло вела себя девица из Квартала... но ведь не мог догадаться, что за гость наведался к ней накануне; и весть из Лощины, непонятная, но угрожающая - и после этого жесткий разнос, и строгий запрет. Неудивительно, что Лайэнэ совсем потеряла рассудок. Повела себя с ним, будто с... да ни с кем себе такого не позволяла!

Не это ли неожиданно вызвало отклик? Он ведь тоже живой, только сам об этом не помнит. А она и не пыталась никогда прорваться через каменные доспехи, зачем бы?

И вот вся наука к демонам покатилась. Остались мужчина и женщина, как Сущим задумано. И она спокойно едет домой, и возможно, он даже не лишит ее своего доверия... если не поймет, что и его потеря контроля для Лайэнэ как на ладони. А ведь может понять.

Или ему все равно - ну кто она, в самом деле?

Неловко повернулась, а тут качнулись носилки - молодая женщина чуть вскрикнула, стукнувшись локтем о стенку. Нет, наставница точно сгорела бы со стыда, глядя, как ученица места себе не находит. А ведь когда расставались, еще полчаса назад, была веселой. И вот заметалась в носилках, будто рыбу из пруда выловили и в корзине несут на рынок.