– Как тебе сказать… Более или менее. Кьораку влил в него полбутылки сакэ и отправил к Сайто. Насколько я поняла, он специалист приводить в порядок растрепанные нервы.

– Но он не ранен? – Облегченно уточнил Бьякуя.

– Нашел о ком беспокоиться! – Фыркнула Йоруичи. – Разумеется, целехонек. И сестренка твоя тоже. Но можешь себе представить их состояние! Хаями думал, что он их всех убил.

– Где Рукия? – Тут же вскинулся Бьякуя.

– Домой пошла, – ответил за Шихоинь Ренджи. – Я обещал, что присмотрю там.

– Да, Абарай показал просто выдающийся пример лейтенантской солидарности, – насмешливо подхватила Йоруичи. – Устроил разгон всем, кто там остался, навел порядок. Думаю, синигами девятого отряда еще долго будут смирными, как овечки.

Абарай поймал взгляд капитана. В нем была благодарность. Вот ей-богу, не померещилось! Ренджи не мог припомнить, чтобы когда-то Кучики смотрел на него с такой теплотой.

– А теперь слушайте дальше и ужасайтесь, – снова привлекла к себе внимание Йоруичи. – Это далеко не все. Об этой истории немедленно узнал Совет. Даже как-то подозрительно быстро узнал, я бы сказала. Они тут же собрали совещание. Спорили весь день. Но случай, сами понимаете, вопиющий. Почти сотня трупов. Куда смотрел капитан? Как он мог допустить саму возможность подобного? Где воспитательная работа, где дисциплина?

– Шихоинь! – Бьякуя едва не зашипел, как змея, подался вперед. – Оставь при себе свои ехидные замечания. Просто скажи, что они решили.

– Не горячись, – примирительно заулыбалась Йоруичи. – Я просто озвучиваю мнение Совета. Они решили, что Готэй себя дискредитировал. Слишком много воли дали нашему брату. Ямамото не справился со своей работой, набрал в капитаны какую-то шваль. Только не надо на меня бросаться! – Шихоинь предупредительно выставила руку, увидев, как у Кучики сжались кулаки. – Я тебе дословно передаю, для большего понимания. Словом, решили должность главнокомандующего Готэй упразднить. И будем мы теперь подчиняться непосредственно Совету, как отдел тайных операций. Завтра с утра Шунсуй должен будет провести последнее собрание, объявить всем об изменениях. Совет теперь сам будет назначать и снимать капитанов. Да, и Хаями, видимо, сразу же вылетит с поста. За несоответствие. Эй, Бьякуя, стой!

Этих последних слов Кучики уже почти не расслышал, потому что, не выдержав, развернулся и вылетел из кабинета.

– Тайчо! – Встревоженно воскликнул Ренджи, совершенно растерявшийся от всех обрушившихся на его голову новостей. Он даже не сообразил сразу, должен ли броситься следом, обернулся вместо того к окну. Но и там уже тоже было пусто. Шихоинь исчезла.

***

Бьякуя мчался прямо по крышам на предельной своей скорости. Он чувствовал, что Шихоинь висит у него на хвосте, но надеялся, что она не догонит. Все-таки, он выиграл у нее несколько секунд, и этих секунд вполне должно ему хватить.

Ханада зашел слишком далеко. Бьякуя еще мог стерпеть нападки на себя. Они пытались убить его, они плюнули ему в душу, – ладно, пусть. Это еще можно было вынести, стиснуть зубы, зная, что придет еще время нанести ответный удар. Бьякуя даже лейтенанта готов был им простить, отчасти потому, что почти не отделял его от себя, отчасти оттого, что в глубине души считал, что Ренджи сам виноват: пить надо меньше. Но атаки на своего лучшего друга Бьякуя стерпеть не мог.

Сколько же можно, думал Бьякуя, пересекая границу расположения отрядов и углубляясь в город. Сколько можно позволять ему делать все, что вздумается?! Кучики было уже все равно, что у него нет никаких доказательств. Главное – он для себя знал, кто во всем виноват. И он уже знал, что сделает. Просто убьет Ханаду. Без всяких доказательств, без суда и следствия. После чего, разумеется, сам отправится на эшафот. Покроет позором имя своей семьи. Плевать. Все, кто надо, знают правду, и они будут знать, что он поступил честно. Может быть, ничего уже нельзя исправить, так хотя бы отомстить. Это намного лучше, чем трусливо уйти в тень, прикрываясь недостатком доказательств. И вообще, раньше надо было это сделать, а не ждать, когда станет слишком поздно.

Вот и поместье Ханады. Бьякуя с разбегу перемахнул через ограду и вынес двери ударом ладони. Кажется, кто-то попытался встать на его пути. Кучики этого почти не заметил, отмахнулся рефлекторно, отправив несчастного куда-то вдаль сквозь перегородки нескольких комнат. А сам метнулся вглубь дома, не обращая внимания, где есть проход, а где его нет.

Своего врага Бьякуя прежде видел лишь мельком и почти не помнил, как он выглядит. Но отчего-то был уверен, что та реяцу, которую он ощущает, принадлежит именно Ханаде. Он не думал, почему ему так кажется, и что он будет делать, если ошибся. Он вообще ни о чем не мог думать. Его вел гнев.

Но гнев извлек из глубин памяти правильные воспоминания. Реяцу действительно принадлежала Ханаде. Старик даже не успел понять, что происходит. Он только услышал грохот, а буквально через пару секунд створки двери его комнаты рухнули внутрь, вывороченные мощным ударом.

Бьякуя перешел с запредельной скорости на обычный шаг. Он хотел, чтобы Ханада разглядел каждое его движение. Чтобы он все увидел и все понял. Чтобы он знал, за что его убивают. Жалкий старик трусливо заметался, увидев горящие яростью глаза капитана шестого отряда. Он попятился, но бежать было бы бесполезно. И прийти на помощь никто не успеет.

– Мне больше не нужны доказательства, Ханада, – сквозь зубы бросил Бьякуя. – Я убью тебя и без них.

Меч выскользнул из ножен, взлетел вверх… но вниз уже не пошел. Кто-то крепко схватил Кучики за запястье.

– Стой, Бьякуя! – Крикнула ему в ухо Шихоинь. – Совсем спятил?

– Арестовать его! – Взвизгнул Ханада, сообразив, что подоспела подмога.

Йоруичи, не выпуская запястья Бьякуи, схватила его за шиворот и дернула к выходу. Он не стал сопротивляться. Для схватки с ней здесь действительно слишком тесно. А Ханада… он никуда не денется.