– Появился из ниоткуда и в никуда исчез? – Переспросил Кучики.

Офицер смутился. Тогда один из парней, еще немного помявшись, решился подать голос.

– Мне кажется, я видел кого-то. Вон там, – он указал рукой на крышу одного из близлежащих зданий.

– Кого же? – Бьякуя проследил за его жестом.

– Я не разглядел, – признался синигами. – Просто показалось, что я видел там какое-то движение. Как раз перед тем.

– Больше ничего? – Уточнил Кучики, окинув взглядом всех бойцов сразу. Те вытянулись и замотали головами: мол, ничего больше не видали. – Хорошо. Можете идти на занятия. Кроме тебя, – он обернулся к тому парню, который утверждал, что кого-то видел. – Ты пойдешь со мной.

Рядовой слегка побледнел. Ренджи усмехнулся, взглянув на парня ободряюще. Ну не съест же его капитан, в самом деле! Подумаешь, расспросит поподробнее. Хотя Абараю не казалось, что боец сможет хоть что-то добавить к своему рассказу.

В кабинет вернулись через дверь: Кучики не пожелал снова лазать в окна. Войдя в комнату, Бьякуя на мгновение задержался у того места, на которое упал камень, глянул в открытое окно, после чего прошел к своему столу, где развернулся вполоборота к рядовому и бросил на него холодный взгляд.

– И зачем тебе понадобилось врать?

Синигами оторопел. Даже Ренджи стало не по себе от пугающего спокойствия тона капитана, а уж каково этому парню!

– Но, капитан… – неуверенно заикаясь, начал тот.

– С того места, на которое ты указал, – все тем же негромким, ровным голосом перебил Кучики, – невозможно кинуть камень так, чтобы он разбил стекло здесь и упал туда, – он указал рукой сначала на окно, затем на пол. – Бросить его можно было только с того места, где стояли все вы. Следовательно, ты пытаешься меня обмануть.

Ренджи неуверенно переводил взгляд с капитана на рядового. В словах Кучики была, конечно, неопровержимая логика, но Абарай не мог представить, чтобы вот этот парень вдруг, ни с того, ни с сего, принялся бросаться камнями в окна. Ренджи пытался припомнить, что там написано в его личном деле. Парень здесь не так давно, и лейтенант затруднился бы дать ему характеристику, но точно знал, что в досье не могло быть нелестных отзывов, поскольку всех потенциальных хулиганов он всегда держал на особом контроле.

– Капитан Кучики! – Пытался оправдаться синигами. – Я правда видел кого-то! Я не говорю, что он бросил камень. Я этого не видел. Просто там кто-то был. Я всего лишь сказал об этом!

– Стало быть, когда вся группа отрабатывала упражнение, ты глазел по сторонам и ухитрился что-то разглядеть на крыше, которая находится совсем не там, куда все в тот момент смотрели?

– Слушай, парень, тебе лучше говорить правду, – сурово встрял Абарай, решивший принять сторону капитана. Синигами в самом деле как-то подозрительно мялся. К тому же, было замечено, что, когда в дело вступает лейтенант, бойцы сразу становятся намного разговорчивее. Что и говорить, боятся его намного меньше, чем капитана.

– Я просто подумал, что… – окончательно скиснув, пролепетал парень. – Ну, никто из нас ведь не мог кинуть этот камень. Но больше никого не было. И я подумал, что если скажу… – Он запнулся, скрипнул зубами. – Скажу, что кто-то был, никто больше не будет думать на нас. Потому что мы не могли бы…

– Ты местный или руконгаец? – Снова перебил его невнятную речь Кучики.

– Местный, – синигами несмело поднял глаза, не понимая, к чему был задан подобный вопрос.

Бьякуя чуть кивнул. Это у выходцев из Руконгая зачастую нет иного жилья, кроме казарм отряда, а местным, как правило, есть куда податься.

– Отправляйся домой, – распорядился капитан. – Даю тебе неделю отпуска. Эту неделю не смей здесь появляться. Ясно?

– Да, Кучики-тайчо! – Отрапортовал синигами, окончательно перестав понимать, что происходит.

– Иди, – разрешил Кучики. Парень, торопливо поклонившись, бочком выбрался из кабинета.

– Тайчо, – Абарай тоже недоуменно хлопал глазами, – зачем вы с ним так?

– Он пытался соврать, – с расстановкой заговорил капитан. – Возможно, он действительно всего лишь хотел отвести подозрения от своих приятелей. Но не исключено, что камень бросил именно он. Ты сам говорил, что вчера посторонних в казармах не было. Значит, пакостит кто-то из своих.

На этом месте Ренджи раскрыл рот. Чтобы кто-то из отряда решился на такие шутки с капитаном? Немыслимо! Он не мог припомнить ни одного имени, которое мог бы сейчас назвать хотя бы в качестве самого дикого предположения.

– Я не хочу бросаться необоснованными обвинениями, – продолжал Кучики. – Но я хочу, чтобы ты предупредил всех, кто будет дежурить в эту неделю, насчет этого парня. Если он попытается пробраться в расположение отряда, это будет неопровержимым фактом против него. И если все безобразия прекратятся, мы тоже будем знать, кто виновник. Если же этот синигами ни в чем не виноват, он просто получит внеочередной отпуск.