– Убью, – со злостью, сквозь зубы бросил Кучики.

Он смял листок, швырнул его на пол, грубо отпихнул в сторону лейтенанта, мешавшего ему пройти в кабинет, схватил занпакто и вылетел вон, снова задев локтем не успевшего посторониться Ренджи. На некоторое время Абарай лишился дара речи. Потом, опомнившись, подобрал лист и сумел, наконец, разглядеть рисунок, так взбесивший капитана.

Это была карта. Она изображала фрагмент Сейрейтея, небольшой, но все же узнаваемый с первого взгляда. И на карте красными чернилами был нарисован жирный крест. Он отмечал точку посреди большой пустоши, дикого уголка вдали и от поместий, и от расположения отрядов. Вот, значит, куда бросился капитан. Ну уж нет!

Ренджи, доведенного до отчаяния событиями последних дней, охватило предчувствие беды, столь огромной, что он даже не решился в одиночку бросаться на помощь. Теряя драгоценное время, он первым делом метнулся в штаб девятого отряда. К счастью, Хаями был на месте, и Рукия тоже. Не окажись их здесь, Абарай уже не рискнул бы разыскивать их где-то еще.

– Вот, – он с размаху шлепнул на стол Хаями лист бумаги. – Очередное послание.

Вид взмокшего, запыхавшегося лейтенанта, вломившегося в кабинет без всякого предупреждения, встревожил офицеров девятого отряда уже сам по себе, еще до того, как они увидели записку. А взглянув на карту, они всполошились еще больше.

– Кучики сразу бросился туда, я даже пикнуть не успел, – подтвердил Ренджи их худшие опасения.

– Где это? – Деловито спросил лейтенантов Хаями, немедленно хватаясь за меч. – Найдете?

– Найдем, – кивнул Абарай.

Все трое вылетели за дверь, на ходу заталкивая за пояс оружие.

– Вот, значит, чего они добивались, – бормотал Хаями. – Что Бьякуя, доведенный до белого каления, без раздумий бросится куда угодно, едва появится хоть какой-то намек, где искать этого шутника. Мысль о ловушке даже не пришла ему в голову!

***

Ямамото Генрюусай, мирно работавший в своем кабинете, вдруг вскинул голову, настороженно к чему-то прислушиваясь, озабоченно сдвинул косматые брови.

– Эт-то еще что? – Проговорил он со смесью недоумения, тревоги и гнева.

Лейтенант Сасакибэ тоже поднял голову и прислушался, но решительно ничего не заметил: ни звука, ни реяцу.

– Не может того быть! – Голос командира стал еще более обеспокоенным, в нем даже слышался… да, пожалуй, страх. – Оставайся здесь, – приказал он лейтенанту и бегом бросился из кабинета. Но Сасакибэ, по-прежнему ничего не понимающий и оттого напуганный еще больше, не подчинился.

Командир Ямамото с невероятной скоростью несся через Сейрейтей. Он заметил, что лейтенант последовал за ним, но надеялся, что по пути тот отстанет. Не было времени объяснять ему ситуацию, некогда было даже остановиться, чтобы повторить приказ. Нужно было предотвращать беду. Но кому только в голову пришло? И откуда вообще это взялось?

Долгое время Ямамото Генрюусай был главнокомандующим Готэй-13. Много страшного совершалось на его глазах. Были это и эксперименты, и преступления, и просто ошибки. Создавались и весьма опасные артефакты. И когда синигами признавали какой-либо артефакт недопустимым к использованию, мастера кидо создавали особые заклинания, связывающие Ямамото с запрещенными предметами. Он, командир, должен знать, если кому-то вздумается использовать подобную вещь. Потому что, скорее всего, только он с его силой будет способен предотвратить страшные последствия.

Артефакт, который был активирован сейчас, уже много столетий считался пропавшим.

***

Повезло уже в том, что Бьякуя, хоть и мчался во весь опор, все же не использовал сюнпо: берег силы перед возможным сражением. Так что удалось его нагнать, правда, совсем недалеко от пункта назначения. Заметив погоню, Кучики остановился.

– Ты куда это собрался? – Задыхаясь, выдавил Хаями.

– Найду этого шутника и заставлю объясниться, – заявил Бьякуя. Запыхался он куда меньше.

– А ты не подумал, что это очередная шутка?

– Раз уж он назначил мне свидание, я не могу не принять подобный вызов, – надменно вскинул голову Кучики.

– Ты надеешься на драку? – Усмехнулся Хаями. – А мне вот кажется, что тебя просто заманивают в ловушку. Если уж этот юморист до сих пор использовал такие низкие приемы, от него стоит ожидать только столь же подлой западни.

Лейтенанты уже зашли Кучики за спину, как бы невзначай зажав его в кольцо.

– Все это касается только меня, – бросил Бьякуя. – Это мое дело.

Он развернулся, чтобы продолжить путь… и тут же жесткая пятерня Абарая уперлась ему в середину груди. Бьякуя опешил от такой наглости.

– Не «мое», а наше, – нахально поправил Ренджи. – Когда кто-то наносит оскорбление моему капитану, я, как лейтенант, не могу оставаться в стороне.

– Вот именно, – сурово нахмурившись, поддакнула Рукия. – Если происходят такие нападки на моего старшего брата, не могу же я не вступиться за честь семьи!

Бьякуя обернулся к ней с изумлением.

– Это верно, – Хаями ткнул Кучики кулаком в спину. – У меня уже руки чешутся начистить физиономию тому, кто посмел обидеть моего друга.