Я теперь ловлю на нас очень выразительные взгляды нашей Машеньки, похоже, что и наша "новость" уже не за горами. Тем более что и Николай не против, а я сделаю всё, чтобы будущий ребёночек был здоровым и похож на Машеньку, ну, не люблю я блондинов, может от того, что выросла в Сибири, где блондины редкость, гораздо чаще шатены и брюнеты, и вообще, тип красоты Машеньки мне гораздо ближе или роднее. Когда я об этом сказала Николаю, кто его знает, как у мужчин эти вопросы в мозгах окрашены, он встретил мои слова с радостью, что будет очень рад, если малыш будет на Машеньку похож. Наверно, не так уж не права я была когда-то, когда предполагала у Николая скрытые детские мечты о южной брутальной внешности. Так, что не долго нашей любимой ходить не праздной...

Через два дня после состоявшегося награждения и благодарственного молебна в тот же вечер, где присутствовал весь наш экипаж (даже вахту на весь день заменили присланной с "Петропавловска" командой), нас вызвал к себе Степан Осипович.

– Николай Оттович! Как и обещал, пришло время нам вдумчиво поговорить о Японии и мирных переговорах. Вы ведь наверно знаете, что Император уже наделил Вашего покорного слугу официальными полномочиями своего полномочного представителя для ведения этих переговоров. И затягивать с этим не стоит, потому, что не только Петербург сейчас осаждают толпы европейских посредников, желающих погреть руки на нашей победе и выступить посредниками в переговорах, само собой не забывая о своих карманах и интересах, но и в Токио наверняка творится такое же. А ждал я приезда направленной из столицы группы чиновников, которые должны нам в этом мероприятии всемерно помогать.

– Простите! Степан Осипович! Вы сказали "НАМ"?

– Да! Николай Оттович! Вы не ослышались и наверно всё уже поняли. Чиновники прибыли вчера, только не к нам, а во Владивосток, им почему-то сказали, что мы на переговоры будем выходить оттуда. Но это оказалось даже лучше, потому, что вчера же во Владивосток с официальной миссией на специально для этого ускоренно спущенном в Йокосуке крейсере третьего класса "Отова", на который не стали устанавливать ни одного орудия прибыл маркиз Ито. Сейчас во Владивостоке ждут мою телеграмму, что и как делать в отношении японского представителя, идти ему к нам сюда морем, ехать на поезде, ждать нас там или возвращаться и ждать в Токио. Думаю, что нужно разрешить встречу представителей нашего МИДа с японским посланником, а потом ему следовать домой, а мы прибудем для переговоров сами следом. Мне хотелось бы с Вами обсудить, в каком корабельном составе нам идти на переговоры, что Вы думаете?

– Да... Любопытный вопрос. Если бы мы были англами или американцами, то вопрос не стоял бы, потому, что эти ребята на любые переговоры тащат всё, что могут для устрашения и внушения ужаса и трепета, то есть в их понимании любые переговоры, тем более с побеждённой стороной следует непременно вести под направленными стволами главного калибра. Не зря же кому-то из их политиков принадлежит фраза: "Ничто так не облегчает переговоров, как подавляющее превосходство в огневой мощи!"*. Но мы то не британцы, поэтому нам тащить всю эскадру ради фона для переговоров не к лицу. Но и на ободранном трампе заявиться на переговоры, тоже можно считать иезуитской формой злобного издевательского унижения.** Вам по статусу наверно приличествует эскадренный броненосец, тем более, что "Цесаревич" практически не пострадал в войне, а все полученные повреждения уже устранены, и корабль боевой. Для сопровождения, всё равно ведь из Владика нужно МИДовских представителей везти, взять парочку из "России" и "Громобоя", ведь у первого ещё и название "говорящее". И по мне этого достаточно, да и переход большой эскадрой всегда лишние сложности. Только я то здесь каким боком? Степан Осипович!

– Дорогой Николай Оттович! Я прекрасно знаю Вашу скромность, но не понимать, что Ваш "Новик" и Вы сами уже давно являетесь вполне самостоятельным явлением политики в России и в мире, мне кажется чрезмерным! Тем более, что на участии Вас и Вашего крейсера настаивает японская сторона.

– Они, что какую-то пакость задумали?

– Была такая мысль, но по размышлении от неё отказался. Мне думается, что для них Вы встали в один ряд с какими-то божественными силами и сдаться перед "Новиком" для них не так унизительно.

– Скажете тоже. Какие ещё Божественные силы?

– Ну, да! Конечно ничего из ряда вон выходящего, на Земле каждый день кто-то "обстругивает" местные вулканы и обрушивает горы на гавани флота... Николай Оттович! А я рад, что Вы на переговорах будете, что называется, одна голова хорошо...

– ...а две - шизофрения...

– Какая шизофрения?

– Ой! Простите! Шутка такая у врачей, что шизофрения - это раздвоение личности, то есть и получается "две головы"...

– Да... Смешно...
– и чуть подумав, - наверно...

– Степан Осипович! Ну, "Новик", так "Новик"! Встанем в ордер и пойдём, заодно на переходе вокруг побегаем...

– Знаю уже, что Ваши механики терпеть не могут ходить малым ходом меньше четырнадцати узлов, чуть не плачут...

– Так ведь и правда, при малом ходе износ машин больше, чем при "самом полном"!

– Что ж с Вами сделаешь, бегайте! А вот кого из иностранных представителей на переговоры приглашать? Что скажете?

– Я бы пригласил только Оскара фон Труппеля, тем более, что он на крейсере "Зигфрид" мог бы к нам присоединиться по пути. Кайзер наверно не будет возражать, а герр Оскар очень неглупый и сильный политик.

– А Вы знаете, что фон Труппеля уже назначили официальным представителем Кайзера на переговорах? И Ваш давний знакомец Бобринский с ним будет!

– Вот это замечательно! Герр Труппель нам точно не помешает, а помочь сближению России и Германии считаю долгом русского офицера, ведь война в Европе неизбежна, и в ней мы должны быть с немцами, а не воевать с ними за интересы Английских или Французских банкиров.

– Заодно сможете Иннокентия Сергеевича Владимиром четвёртой степени лично наградить за участие в бою с Вами.