– Ты уверен, что это тот самый мальчишка?
– спросил один ментат другого.

– Да, это он, - подтвердил второй маг.

Когда шоистрийцы ушли, Файрен почувствовал себя опустошённым. Голова пульсировала ноющей болью, тело, обретшее чувствительность, казалось бесконечно ватным и неуклюжим. Он осмотрел палатку в поисках защитных барьеров и нащупал достаточно сильные ограничения, чтобы не пытаться её покинуть. Тогда Файрен попытался сосредоточиться на увиденных им магах и вызвать видения, которые помогли бы узнать хоть что-то о них и, может быть, о том, что ему уготовано.

И снова его окружили чёрные тучи незнакомого неба. Файрен смотрел на них, и его наполняла бесконечная печаль, и ему становилось так неуютно, что хотелось бежать, бежать любой ценой, лишь бы вырваться из-под этого беспросветного тяжёлого искажённого неба. Усилием воли он отвёл взгляд и увидел смутные силуэты, бродящие под мрачным небом, мёртвые, живые, пропитанные запахом смерти. Он оказался в лагере некромантов в Долине Мёртвых.

Когда за ним пришли, он старался сохранять спокойствие, но это было непросто. Коричневый полог палатки оставался последним прибежищем между ним и беспощадным исковерканным небом. Магам пришлось настойчиво подтолкнуть юношу, чтобы убедить его покинуть неприветливое убежище.

А потом наступила бесконечная боль.

Скованный цепями, напитанными рунами оков, Файрен провёл, по его субъективным ощущениям, пару вечностей, будучи подопытным для исследований шоистрийских магов. Как он понял из обрывков разговоров, его забрали в первую очередь именно для этих экспериментов, а не для того, чтобы считать не слишком ценную информацию о Кридене. Его кандидатура показалась чрезвычайно привлекательной, так как его сознание было признано особо прочным из-за того, что он однажды имел неосторожность подсоединиться к тьету и не пострадал от этого. Его случай был очень редким, если не уникальным, и ментальные маги решили, что юноша прекрасно подходит для испытаний разработанных ими заклинаний.

Они насылали на него видения, которые были куда реалистичнее его пророческих. На его глазах погибали в мучениях те, кто был ему близок и дорог, на его глазах разрывался и умирал Циас, и обломки его сгорали в беспощадном пламени. Он познал все глубины одиночества, отчаянья, неудачи и беспомощности, и разум отступал перед захлёстывающими, рвущими эмоциями. Он прожил одну за другой несколько жизней, он обретал несуществующую память о небывшем и затем терял рассыпающиеся на осколки придуманные достижения и ценности. Он испытывал всепоглощающий животный ужас перед тем, что видел, ему перехватывало дыхание от обрывов, с которых он срывался, чтобы лететь в бездну, он сражался с химерами, и они побеждали его, наполняли его и присваивали.

Но стойкое сознание не разрывалось и сохраняло остатки связей с реальностью.

Пламя пришло внезапно. Оно сжигало живых и мёртвых, оно опалило само невыносимое небо, и в Долине Мёртвых на мгновение стало светло, оно сожгло цепи Файрена, и боль от ожогов отрезвила его истерзанное сознание. Пламя улыбалось улыбкой Рины, гордой, заносчивой и беспощадной Рины, такой, какой она была в его видении. Пламя утянуло его в Феос, закружило неведомыми путями огненных духов в вихрях перемещений. В конце головокружительного путешествия он оказался на феосской изнанке возле Поющего Леса. Рина, выглядевшая той самой светловолосой медлительной красоткой, какой он её знал, участливо поддерживая его, привела его к Гизу и усадила на диван. Она наложила несколько простых целительских заклятий, чтобы помочь восстановить силы, и мастерски залечила оставленные её прикосновениями ожоги непонятной Файрену магией огненных духов.

– Я очень рад тебя видеть, - прошептал Файрен, задерживая в ладонях её обжигающе горячую руку.

– Я тоже рада повидаться, - ответила Рина, всё ещё похожая на себя, а не на беспощадный огненный вихрь.
– Но мне пора уходить.

– Почему?

– Мне надо отдохнуть, - вздохнула она.
– Здесь слишком холодно.

Девушка поёжилась, как будто от холодного ветра, несмотря на то, что в доме было тепло.

– Тогда до встречи.

– Увидимся, - сказала она и медленно пошла к двери.
– Позаботься о нём, он ещё слаб, - добавила Рина, обращаясь к приютившему их Гизу.

За дверями зашипел огненный вихрь, возвращаясь домой в Шур.

Спокойный вечер в компании друзей стал приятной тихой гаванью для Лаинь среди общего ощущения напряжения, сквозящего в событиях и разговорах, напряжения, порождённого войнами и катаклизмами по всему миру. Давно уже они не собирались так, как сегодня, давно не было так легко и весело среди шуточек Гиза и тёплой уверенности Цвера. Файрен впервые казался совсем оправившимся от посещения Долины Мёртвых, и Нуэдер не выглядел мрачным, как в иные вечера. Может быть, оттого, что его внимание приковывала к себе длинноногая коллега Файрена из Палаты Провидцев, Руя, которая в последнее время нередко присоединялась к их компании, а вовсе не печальные мысли о прошлом. Лаинь возвращалась домой в хорошем настроении и думала о том, как ей хотелось бы, чтобы подобных уютных вечеров было побольше. Внезапно она почувствовала неожиданной силы магическое воздействие где-то поблизости. Вспышка магии была такой яркой, что Лаинь даже испугалась немного. Она попробовала прислушаться, определить направление, в котором произошло воздействие, но у неё не получилось. На всякий случай Лаинь окружила себя базовыми защитными барьерами, а затем осторожно продолжила путь. За поворотом дорогу ей внезапно преградил портал. Открытый портал телепортации. Посреди улице Майсены в Циасе. Портал, которого здесь прежде не было. Все естественные и искусственные порталы Мейсарала и Шоистрии вели в параллельные точки Феоса, а перемещения в пространстве происходили между сетью порталов Феоса. Непосредственно в Циасе порталы телепортации открывались только в исключительных случаях и требовали совместных усилий нескольких подготовленных магов. Возможно, Лаинь столкнулась с феноменом "переносного портала". В непроверенных источниках она читала о том, что существует теоретическая возможность свернуть портал заклинанием и "заморозить" на время его действие, после чего структуру портала можно перемещать в пространстве до тех пор, пока не потребуется его открытие. В признанных официально книгах такая технология отрицалась. Тем не менее, перед Лаинь сиял, по всей видимости, вполне готовый и рабочий портал. Лаинь отступила на шаг и приступила к подготовке заклинания перемещения, но вдруг почувствовала, что энергии не повинуются ей. Они скользили, неуловимые, текли вокруг неё, отказываясь привычно подчиняться её воле. В свете портала возникла мерцающая фигура женщины в длинном платье. Фигура простёрла руку к порталу, приглашая Лаинь ступить в него. Казалось, что фигура парит невысоко над землей. Женщина выглядела смутно знакомой, но Лаинь не могла понять, кого же она ей напоминает. Хлёсткие чёрные волосы рассыпались по плечам, как живые, и затихли. Фигура приблизилась, и мерцание портала перестало скрывать её от Лаинь. Она присмотрелась к чертам лица незнакомки и поняла, что не видела её прежде. Но лёгкое ощущение узнавания не оставило её. Лаинь развернулась, чтобы пойти прочь, понимая, что новая попытка улизнуть, скорее всего, не увенчается успехом. В глазах на мгновение потемнело, и она снова стояла лицом к порталу.

– Мне нужно в другое место, - сказала она, взглядом находя взгляд незнакомки.

– Нет. Время пришло, я забираю тебя к хозяину.

– Кто твой хозяин, и зачем ему я?
– спросила Лаинь недоумённо.

– Я - его воля, я - его руки, он - мой создатель, - ответила Белэсс и произнесла неслышно ещё несколько слов.

– Может быть, мы могли бы с ним встретиться в менее... принуждающих обстоятельствах?

– Может быть, - согласилась Белэсс.
– Но мне пора забрать тебя. Проходи.