Клуб для солидных людей. Стать его членом было возможно, если внести

достаточно кругленькую сумму и заручиться рекомендацией того

авторитетного человека, которого Клуб считает "своим". Глеб был членом

всего четыре года. Это совпало со временем перевода его из аппарата МИДа на

Смоленской профессором МГИМО. Появилась возможность бывать в Клубе

регулярно, не отвлекаясь на командировки. А Клуб работал два дня в неделю: в

пятницу и в субботу с 21:00 до 05:00. Нельзя было мешать работе бизнес-

центра на первом этаже, который работал по будням строго с 09:00 до 18:00.

Ресторан и закрытая клубная сауна были тоже на первом этаже, однако в сауну

сотрудникам бизнес-центра доступа не было. А в ресторане откушать - это

пожалуйста. Следует заметить, что нелюбопытные менеджеры, и старшие

менеджеры, и даже топ-менеджеры не догадывались о существовании банных и

прочих услуг. Вообще ни сном, ни духом не знали о клубе. На второй клубный

этаж вела отдельная лестница из другого подъезда, со двора. Была, конечно,

одна потаённая дверка со второго этажа в ресторан и сауну, но... потаённая. В

общем, все в особняке было мило, по-домашнему. Любопытные,

прогуливающиеся по улочкам Арбата, лицезрели лишь ухоженный особняк,

небольшую элегантную бронзовую табличку "DG", а также не менее

элегантную бронзовую ручку в виде львиной головы на крепкой двери.

Специальный видео-глаз и отсутствие кнопки звонка намекали, что гостей

здесь не ждут. Сейчас ведь повсюду "век закрытых дверей". Приватно! Брысь!

Обслуге и охране тоже было объяснено, что в лишнем знании - лишняя печаль.

Глеб знал только имена и отчества членов Клуба. Тридцать три человека

вместе с ним. Тридцать один мужчина и две дамы. Все члены интеллигентны,

даже галантны и не бедны. Кто чем занимается и прочее не известно. Все, что

"за пределами буксирного каната" - табу. Табу не позволяло задавать вопросов

4

личного характера друг другу. А "буксирный канат" прост: игра, тихая беседа,

чтение. Да ещё отмечание дней рождений членов клуба. Лишь эта "семейная"

традиция тут была заведена. Может быть потому, что доходы от выигрышей

члены клуба не забирали, а они шли в "накопительный банк" именинника, и

тот получал их в день рождения вместе с презентом от клуба. Отметим, что

Глеб Сергеевич уже третий год работал своеобразным секретарем-лейтенантом

(как он называл эту свою обязанность) Клуба. Вызвался нести эту несложную

ношу он сам, объяснив это любовью сочинять поздравления и опытом тамады

ещё класса с пятого. Трудно, конечно, "тамадить" среди людей, о жизни

которых известно мало. Но Глебу достаточно было развлекать публику

астрологическими прогнозами, нумерологическими ребусами, удивительными

рассказиками и наблюдениями о психологической манере игры именинника. В

этом всём он был большой мастак и делал всё необидно и остроумно, а порой

виртуозно.

Залов было семь: комната для бесед, комната для чтения с весьма

приличной библиотекой (самая большая комната), курительная комната,

буфетная, шахматная, картежная и, наконец, комната для рулетки.

...Всеволожский и Консультант "прошли" по коридору до двери.

Консультант-Наблюдатель достал из кармана связку ключей, висящую на

брелоке в виде гитары, и открыл дверь. Снова коридор. Снова дверь. Снова

открыл, и они снова оказались в коридоре. Глеб быстро уяснил топографию

этого второго этажа. Два длинных коридора: из одного были двери в залы

клуба, из другого - в личные и служебные помещения работников и хозяев

клуба. Но удивление вызывало у него следующее обстоятельство: из этого

"служебного" коридора видны были все залы. Но из залов коридор не был

виден! За ними, членами клуба, можно было наблюдать! Как сейчас были

видны несколько человек в картежной и буфетной. И даже слышны обрывки

коротких реплик.

5

"Ах, ты, колясочник наблюдательный! Наблюдают они тут и

консультируют! Фу!" - зло подумал Глеб и сверкнул глазами на седой затылок

Гордона.

– Не сердитесь, Глеб Сергеевич!
– резко повернув коляску и улыбаясь,