Шрифт:
– Я то? Купец. Лапин. Может, слышал о таком?
– Как же не слышать-то? Про твои магазины весь Петербург говорит, - кузнец уважительно посмотрел на Ивана и в лёгком смущении присел к столу.
– А это - Игнат, - продолжил между тем Лапин, - и магазинами мы владеем с ним на пару.
Теперь кузнец уже совершенно по-другому посмотрел на Кощеева...
Вернулся рома домой только к обеду и сильно навеселе.
– Лала!
– крикнул он изумлённой дочери, которая с утра не застала его в постели и не знала где искать отца, - готовься к свадьбе! Я тебе жениха нашёл!
Сумел Лапин уговорить рому, и в Тюмень поехали не только новобрачные, но и кузнец со своей и ещё с одной семьёй, которые прекрасно пели и танцевали. Кроме них Ивану удалось завербовать дюжину мужчин, которые были похожи друг на друга невозмутимым молчаливым характером, а так же два десятка девушек и двух врачей. Прошёл год, как Иван Андреевич покинул столицу...
ПЕРВЫЙ БОЙ.
В тот июльский день, когда пьяненькие Муравьев и Лапин, обнявшись, пели песни про кочи, гардемарин Казанцев за тысячи километров от них, командуя своим отделением пушкарей, вёл огонь по шведскому флагману "Густав III".
– А ну, соколики, - кричал Иван Алексеевич, - заряжай книппелями! Собьём шведу мачты!
В этот момент ответный залп шведского флагмана сотряс палубу "Ростислава" и Казанцев, не удержавшись на ногах, плюхнулся на пятую точку. Это и спасло ему жизнь. Ядро, пролетевшее над ним, убило двух человек из орудийной обслуги. Иван быстро поднялся и стал помогать заряжать пушку, которая потеряла часть своего расчёта.
– Почему орудия Тадеуш не отвечают?
– в некуда задал он вопрос, после второго ответного залпа со шведского корабля.
– Его благородие без чувств лежит, - крикнул ему один из канониров, - командовать некому. Да и не видно нечего, всё пороховым дымом занесло!
– Так, слушай мою команду! Заряжай книппелями! Стрельба по готовности!
– Куда стрелять-то? Всё, как в тумане!
– Не меняем целик, продолжаем так же вести огонь! Всем ясно?
– Так точно, Ваше благородие!
– А я к орудиям нашего соседа...
Отделение Тадеуша было в полной растерянности. Люди столпились у орудий и не знали, что делать. Гардемарин лежал без сознания. Лицо его покрылось бледностью, однако следы крови отсутствовали. Мельком взглянув на него, Казанцев прикрикнул на орудийную прислугу:
– Чего стоим? Отнесите господина Тадеуша в сторонку, а сами к пушкам!!! Заряжай брандскугелями (зажигательная бомба)! Живее! Противник ждать не будет!
– Куда стрелять, Ваше благородие, не видно ничего?
– спросил кто-то из канониров.
– Заряжай, я сам наведу!
– приказал Казанцев.
Теперь Иван бегал от пушки к пушке и, по одному ему понятным ориентирам, наводил оружейные стволы, не забывая навещать и своё отделение.
– Кто это у нас так хорошо стреляет?
– находясь на капитанском мостике, спросил адмирал Грейг капитана корабля контр-адмирала Евстафия Степановича Одинцова, разглядывая шведский флагман в подзорную трубу.
– Я отсюда-то шведа еле-еле из-за дыма вижу, а он, вон, как ровненько попадает. У "Густава" уже корма горит!
– Это ведёт огонь отделение гардемарина Тадеуша, - ответил один из адъютантов капитана.
– Николай Степанович, спустись к нему, передай, чтобы взял немного правее. Пусть угостит шведских канониров картечью, - приказал Одинцов адъютанту.
– Слушаюсь, Ваше превосходительство!
– ответил адъютант и удалился.
– Ох, ты!
– восхитился Грейг, продолжая наблюдение в подзорную трубу, - и бизань мачту сшибли!
Через некоторое время вернулся адъютант.
– Ваше превосходительство, приказ я передал. Но только батареей Тадеуша командует гардемарин Казанцев.
– А с Тадеушом что?
– Лежит без сознания.
– Казанцев что же, командует сразу двумя отделениями?
– это спросил уже адмирал.
– Так точно!
– Эх! Молодец гардемарин, быть ему мичманом!
Бой между тем продолжался. Из-за слабого ветра корабли маневрировали очень слабо, а дым от выстрелов заполнил всё пространство на месте морской баталии. Пушкари обоих флотилий стреляли практически вслепую. Казанцев по звукам выстрелов определял примерное нахождение вражеского флагмана и старался не снижать темпа орудийной стрельбы.
– Соколики! Слышите, швед что-то слабенько стал отвечать?
– подбадривал Иван канониров.
– А ну, поднажмём, чтобы они совсем замолчали! Заряжай картечью!
Через некоторое время на капитанском мостике один из адъютантов Осипова крикнул:
– Ваше превосходительство, глядите, шведский флагман спустил свой вымпел!!! Он покидает строй кораблей!!!
– Знатно мы их поджарили! Спуститесь-ка, лейтенант, вниз и прикажите перевести огонь всего левого борта на полрумба правее. Флагман нам уже не страшен.