Ящер, так и не представившийся пока, направился к двери. Элигор, оглянувшись, бросил взгляд на устройство, в котором провел столько времени. "Жуть", - иного определения не дать. Похожее на сдвинутые вместе два кресла с дополнительными фиксаторами для ног-лап, и для рук, и устрашающего вида "бормашинкой" рядом. Еще и аккуратно так клеенкой обтянутое все. Оказываться в нем повторно не было ни малейшего желания. Так что заставлять ждать себя трехглазый не стал, быстро догнав вышедшего за дверь ученого. А кем еще мог быть этот тип?

– Чуть не забыл представиться. Можешь теперь звать меня Воскер.
– Все равно большинство сменили имена теперь на позывные, клички и прозвища. Так проще привыкнуть к новому миру и новому себе. Коридор, кафельная плитка на стенах и полу, гермодвери в стенах. Снова картинность дешевого фильма, где под большим городом спрятана лаборатория, разрабатывающая вирусы.

– О, все намного проще, - наверняка, он не первый, кто так удивляется, и ответ готов сразу.
– Это старое здание. Точнее - комплекс зданий еще "холодной войны". А с тем, что это военный городок, тут не просто рядовые бомбоубежища под домами. Целый комплекс - и командный пункт, больница, склады, связанные переходами. Это все не успели растащить в годы анархии. Нам сюда, - без всякого перехода с предмета на предмет в разговоре. Мутанты подошли к ничем не отличающейся от остальных двери. Узкое помещение за ней, и в нем - немаленькая бочка с люком и рядом иллюминаторов.

– Да, это барокамера. Совместим приятное с полезным, - почти одновременно со словами Воскера люк открылся. Выбор "барокамера или то жуткое сооружение" был однозначен. Элигор аккуратно зашел в шлюз, не забыв подобрать хвосты, чтобы их не отрубило. Люк тихо, насколько это возможно закрылся. Короткое шипение, и открылся внутренний. Трехглазый, сделав шаг вперед, закашлялся от спертого воздуха внутри.

"Они что тут, не проветривали годами?" - тряся головой и пытаясь почесать жутко зудящие "жаберные крышки" на затылке, сделал еще пару шагов вперед. А затем глянул на руку. Пальцы покрывала то ли слизь, то ли кровь. Цвет своей крови он еще не видел просто. Дышать становилось с каждой секундой все труднее, словно в камеру забыли подать свежий воздух.

Мигание за одним из иллюминаторов привлекло внимание. Там обнаружился экран, а в камере - клавиатура.

"Вы что, задушить меня хотите, тут же воздуха нет", - отправив сообщение, стал ждать. Секунда, вторая, десять. Вроде стало легче.

"Хорошая болезнь - склероз" - отправилось следующее сообщение. Тишина. Что-то явно было не так. Мутант чуть приоткрыл пасть, "принюхиваясь", и снова затряс головой. Вот почему воздух показался таким затхлым - тело отключило обоняние. Воздух был пропитан несколькими, не самыми приятными запахами. Общее их описание - "сколько мышек тут повесилось, в этом холодильнике?" Навскидку Элигор определил лишь хлорку, аммиак и сероводород. Больше не узнал, да и этих хватило.

"Воскер, ты чего вытворяешь?" - отстучал на клавиатуре.

"Не бесись, смесь - взрывоопасна, динамики отключены", - появилась следующая строчка-ответ на экране.

"Как видишь, при достаточном проценте кислорода это тебе не сильно вредит. Каждые десять минут описывай ощущения. Сам же согласился".

Как говориться, слов нет, одни эмоции. Этот четверорукий явно не желал тратить впустую время. Но выбора не было, пришлось сидеть, листать статьи на КПК, да регулярно описывать свое самочувствие. В надежде, что в этот эксперимент не входит проверить, сколько он сможет прожить без еды и воды в таких условиях. Писать этого не стал, чтобы не натолкнуть на такую мысль ученого.

В общем, если судить по регулярности кормления и проведении опытов, просидел трехглазый тут неделю. Еще повезло, что камера была рассчитана на подобное, и имела аналог санузла. И нужду справить, и хоьт умыться. А как показала практика, ему приходилось и "жабры" на затылке регулярно промывать от выделений.

После барокамеры было еще много чего. Но всякие анализы, кардиограммы, рентген - все это переносилось легче. По крайней мере, по прошлой жизни это были уже распространенные, и относительно безопасные, процедуры. Хорошо, сильно специализированного оборудования в наличии не было. Так что глотать всякие зонды, или получать их в другие части тела, не пришлось. О том, что его бессознательную тушку уже могли так осмотреть, думать желания не было.

Второй хорошей новостью была относительная свобода. По крайней мере, в рамках того бомбоубежища, что под свою лабораторию переделал Воскер. Не самое большое, к слову, если посмотреть на план всего комплекса. Кроме стандартных технических и хозяйственных помещений, а так же общей комнаты для укрываемых, тут было лишь четыре помещения. Одно, с тем жутким сооружением, было рабочим кабинетом, да и спальней, самого ученого. Второе, с барокамерой, и третье, со всем найденным в поселке медицинским оборудованием, которое можно перевезти. Четвертое было личными апартаментами Элигора. По крайней мере - сейчас, так как отгороженных клеток в нем было шесть.

В персонале оказалось тоже не так много людей. Или следует сказать - существ? Людьми были двое. Оба - техники, отвечающие за оборудование в этом и двух ближайших убежищах, но живущие постоянно в лаборатории.

Сам Воскер и Элигор были мутантами. Остальных можно было отнести как раз к предметам почитания фурри.

Тот самый "минотавр", о котором читал трехглазый, или получивший такую же мутацию. Выполнял обязанности санитара, особенно для буйных пациентов. То есть связать, или держать, пока укол сделают. И заодно - помощника четверорукого в опытах.