– У-у-у, нехристь!

Сделал было шаг в коридор, но Серафима крепко схватила его за рубаху.

– Куда?

– Дедушка старенький, - закряхтел басовито, - дедушке пора спать.

– Дедушка сейчас быстро расскажет, как он здесь очутился. Иначе я за себя не отвечаю.

Ее голосом можно было резать стекло.

– Опять грушу колотить пойдешь?
– в черных, как маслины, глазках домового читалось осуждение.
– Али самогонку свою иноземную хлебать?

Серафима сделала очень глубокий вдох.

– Има?

– Что?!

Ярость в серых глазах схлестнулась с нетерпением в синих. Аргит слегка наклонил голову и отчетливо произнес:

– Меч.

Это английское слово Серафима хорошо запомнила еще в больнице. Выругалась, указала взглядом на говорливого мужичка, а, когда Савелий, возмущенно дрыгая ногами, опять взлетел в воздух, пошла в спальню. Получив упакованный в пакет клинок и, на сей раз аккуратно поставив домового на пол, Аргит подошел к обтянутой дерматином двери.

– Идти. Парк.

– Сейчас?
– обреченно спросила Серафима.

– Има, парк. Идти.

Мужчина взялся за ручку. Вспомнив печальную судьбу приборной панели, Серафима закатила глаза и зло выдохнула:

– Хорошо!
– потянулась за курткой.
– Савелий, чтобы когда я вернулась, ты был дома.

– А чего это ты раскомандовалась?
– набычился мужичек.

– Савелий.

– Ишь как зыркает! Молока купи тогда. А лучше сливок. И варенья клубничного.

– И яду, - выпрямилась, проверила карманы и, указав на домового, скомандовала.
– Айн, охраняй.

– Има.

– Да иду, чтоб вас всех Дагон сожрал!

– Гав!

– Кроме тебя, радость моя ушастая. Кроме тебя.

Шляться ночью по городу с мужиком экзотической внешности и без документов та еще дурость. Поэтому несмотря на плевое расстояние до сквера Серафима упаковала Аргита в хонду и с ветерком довезла до места назначения. За прошедшие несколько часов на полянке ничего не изменилось. Свет фонарей ленился ползти так далеко, поэтому пришлось довольствоваться лунной иллюминацией. Серафима крутила в пальцах окурок и отстраненно раздумывала, как Аргиту удается двигаться абсолютно бесшумно. Опавшие листья, громко спорившие с подошвами ее ботинок, его, казалось, не замечали.

Мужчина осмотрел место боя, а потом подошел и внезапно взял ее за руку. Запястье поцеловал холодный метал. Серафима дернулась, и широкий браслет соскользнул на кисть. Серебро сплеталось в причудливые узоры, часть из которых перекликалась с рисунками на ножнах.

– Зачем?
– спросила нахмурившись.

Ответом стала длинная фраза на незнакомом языке.

– Не понимать?
– устало покачала головой.

Аргит медленно поклонился и в миг оказался в пяти метрах от нее. Выставил вперед правую руку и, напевая, словно потянул на себя невидимую веревку. Серафима наблюдала за ним, поглаживая потеплевший браслет. Ничего не произошло. Мужчина попробовал еще раз, и еще. И еще десять. А когда Аргит упал на колени и зло вогнал кулак в землю, Серафима поняла: план, каким бы он ни был, не сработал. Подождав с минуту, она подошла к застывшей фигуре. Волосы закрывали лицо белым пологом.

– Аргит, - присела на корточки.

Никакой реакции.

– Аргит, - позвала громче.

Он не шелохнулся.

– Аргит!

Со всей силы хлопнула его по плечу.

– Зар-р-раза! Ты что вправду мраморный?!
– затрясла отбитой ладонью.

В его взгляде пульсировало отчаяние. Серафима осеклась, плотно сжав губы, а потом резко выпрямилась и протянула руку:

– Идти. Здание. Нет, дом. Да, дом! Идти.

– Дом?

– Дом, - энергично кивнула.
– Идти. Да пошли уже, страдалец! Что ты тут высидеть надеешься?

Ее экспрессия оказалась достаточно убедительной. Аргит вскочил на ноги, прижал кулак к груди и выдал какую-то витиеватую фразу.

– Не понимать, - пожала плечами.
– Идти.

Приглашающе махнула рукой и зашагала к машине. На проспекте был круглосуточный мини-маркет, и Серафима искренне надеялась, что у них найдется клубничное варенье.

Когда они вернулись, Савелия в квартире не оказалось. Айн виновато смотрел на хозяйку, едва слышно поскуливал, словно пытался оправдаться за исчезновение домового. Серафима потрепала пса между ушами, поставило молоко в холодильник, выделила гостю диван, подушку и плед и завалилась спать. Пары в институте начинались возмутительно рано.

Глава 4

Пока шла вторая пара, Серафима успела подремать полтора часа в машине и сейчас чувствовала себя почти человеком. Морщась под мелкой моросью, затянувшей воздух, она высматривала своего потенциального спасителя, который внезапно оказался сыном весьма известных родителей. Отец Игоря руководил строительным холдингом, а мать регулярно светилась на благотворительных мероприятиях, выставках и театральных премьерах. Часто вместе с младшим сыном. Как же его в преподы занесло то?