– Совершенно верно, - Глеб одарил ее еще одной обаятельной улыбкой.
– Процедура, полагаю, вам уже знакома.

Намек был прозрачнее свежевымытого стекла.

– Я согласна.

По-видимому, оценив ее рвение к свободе, начальник Первого отдела встал, застегнул пуговицу темно-серого пиджака и, словно вспомнив, добавил:

– И, Серафима Олеговна, услуга за услугу. Вы никуда не выносите браслет до экспертизы и организуете согласие дарителя.

Серафима представила реакцию Аргита на рассказ о ее внезапном приключении, поморщилась, но кивнула:

– Письменное, если нужно.

– В таком случае не буду вас задерживать, - Глеб взялся за ручку двери.
– А жалобу, Рубен Натанович, подавайте. Я ее сегодня же рассмотрю.

– А мои вещи?

Окрик Серафимы заставил мужчину обернуться.

– Вещи?

– Инспектор Далин забрал мой телефон. И сигареты, - мстительно добавила она.

– Глеб Сеггеевич...

В голосе советника Левина послышался едва различимый укор.

– Вы, кажется, хотели показать вашу подопечную врачу?
– улыбка не вязалась с металлом в голосе и холодом зеленых глаз.
– Рекомендую воспользоваться услугами дежурного специалиста. А пока инспектор Далин принесет вещи Серафимы Олеговны.

Кровавая клякса растеклась по мрамору эксклюзивной раковины. Игорь поморщился, трогая кончиками пальцев губу, которая сейчас больше походила на половину свежей сливы. Дополнял картину заплывающий глаз.

Красавец!

Улыбка получилась жутковатой. Размышляя о том, что, пожалуй, придется сказаться больным на кафедре, дабы не фраппировать коллег и студентов, Игорь прошел на кухню. Вытряхнул в полотенце содержимое формы для льда, прижал компресс к виску и оценил последствия беседы с братом. Понадобится новая сахарница. И чашки. И отлично. Эти, от сервиза, подаренного матерью, Игоря тихо раздражали. Кстати, сервиз можно отправить туда же, куда сегодня, похоже, улетели отношения с родней.

Андрей приехал без звонка.

– Кофе нальешь?
– почти приказал он, расстегивая черное кашемировое пальто.

– Добрый вечер.

Игорь на мгновение скрестил руки на груди, но тут же одернул себя, принимая нейтральную позу. Максимилиан называл его навыки дипломатической коммуникации бабуинскими.

– Привет, привет, - отмахнулся Андрей.
– Я неподалеку был, решил заехать. Проведать.

– Спасибо.

– Мать о тебе, знаешь ли, беспокоится.

– У меня много работы.

– Работы у него много...

Взгляд Андрея рассеянно блуждал по кухне. Полтора месяца, которые Игорь не появлялся в родительском доме, именно он был главной темой семейных разговоров. Виолетта Георгиевна то сетовала на неблагодарного отпрыска, то ударялась в слезы, горюя о судьбе мальчика. Ведь без ее материнского присмотра сыночка непременно окрутит какая-то змея: скажет, что беременна, а на самом деле не от него, квартиру заставит переписать...

Мать звонила постоянно, словно только теперь вспомнила о старшем сыне. Но единственной темой для разговоров оставался Игорь.

Терпение лопнуло через неделю. Андрей нанял частного детектива. Но фото Игоря, спокойно выходящего из модного ночного клуба в четыре утра, не убедили Виолетту Георгиевну в порочном благополучии младшего сына. Она рухнула в кресло, прижав ко лбу пухлую ручку, и запричитала что-то о бедном мальчике, наркотиках и долге старшего брата.

Визиты к родителям превратились в пытку. Но Тамара настаивала, и, конечно, была права. Ситуацией нужно пользоваться: мать уже согласилась оплатить внучке детский языковой VIP-тур по Великобритании, а внуку - баснословно дорогой частный клуб раннего развития с углубленным изучением иностранных языков. И хоть Андрей не понимал, на кой черт полуторагодовалому ребенку другие языки, когда он и родной-то не освоил, в дела жены не лез. В конце концов, младшенький поистерит и вернется, а бонусами нужно пользоваться.

Но Игорь отчего-то не спешил.

Близилась дата благотворительного аукциона, который ежегодно проводил фонд Виолетты Георгиевны. Это мероприятие посещал даже Станислав Владимирович, а с учетом недавней катастрофы - это слово Виолетта Георгиевна произносила, прикрывая веки, - именно сейчас Сазоновы должны показать себя единой счастливой семьей. Игорю отправили приглашение. Игорь перезвонил и сообщил, что в этот день будет за границей.

Перед Андреем появилась чашка, рядом -сахарница и молочник.

– И что ж это за работа такая? Не расскажешь?

От тона брата у Игоря свело зубы, но он усилием заставил себя улыбнуться и ответить:

– Взял дополнительные переводы. Тебе действительно интересно?

– Врешь ведь, - Андрей Сазонов доверху напил чашку молоком.
– Или в ночных клубах теперь тоже переводчики нужны?

– Ты, - Игорь моргнул, - следил? За мной?

– А что еще было делать?
– чашка с грохотом стукнулась о блюдце, оставив на столешнице россыпь лужиц.
– Ты не звонишь, не появляешься. Мать изводишь, а у нее, между прочим, сердце...