– А я ведь тебя люблю, Агата, - сказал он и накрыл ее руку своей, более теплой, более выражающей жизнь. Она отодвинула свою слабую и дрожащую руку. Что ж...
– Я тебя всегда любил. С того самого момента, как увидел тебя и сказал Данни, что эта гонзэс настоящая алчная певичка. Так и вышло. Как ты могла оказаться такой? Как ты могла его убить?

Агата молчала, безразлично глядя в потолок. Аппарат продолжал считать ее спокойное сердцебиение. Пип-пип-пип...

– Ну, я тебя не виню. Я могу еще тебе помочь. Да и ты можешь помочь себе, своей карьере и, - Адам усмехнулся, - своему дружку Теодору.

Агата чуть повернула голову в сторону Адама. Почему она ее повернула? Потому, что услышала слово "карьера" или имя "Теодор"? Конечно, потому что дело касается ее карьеры.

– Вот, так-то лучше. Я пока что не сделал официального заявления о том, что ты - убийца своего мужа. Пока еще не доложил об этом и мне не дали ордер на твой арест и арест мистера Марша. Поэтому есть шанс все исправить.

Адам взял ее руку в свою.

– Если ты выйдешь за меня, я не сдам тебя и твоего дружка, как соучастника, перевешу дело на какого-нибудь освободившегося уголовника, придумаю историю... и твоя карьера не то, что не закончится, она начнется с новой силой. Ты хочешь этого? Хочешь снова и навсегда сверкать на сцене?

Черные глаза Агаты блеснули на свету аппарата. Она едва заметно кивнула.

– Ты согласна выйти за меня замуж?
– спросил Адам целуя ее руку. Если бы он чуть позже отвел свой взгляд от лица Агаты, он заметил бы как дернулась ее щека. Она снова едва заметно кивнула. Он снял с ее пальца обручальное кольцо, положил его в карман. Снял золотое кольцо с агатом, тоже положил к себе в карман. И надел на безымянный палец новое кольцо - золотое с небольшим сверкающим бриллиантом. Агата не вырывала руку.

– До свадьбы выздоровеешь, дорогая, - сказал Адам и удалился из палаты. По бледной щеке Агаты скатилась серебристая слеза. Как так могло случиться, что она себе больше не принадлежала? Она принадлежала тем, кому принадлежат деньги! Какой ужас. В своей алчной погоне за славой, она потеряла самое важное, что у нее было. Себя.

Детектив вышел из реанимации и круто развернувшись на каблуках подошел к Теодору, который встревоженный, с взъерошенными волосами, встал при виде его. Эйко сидела в углу скамейки, держа на коленях синюю сумочку. Сразу было видно, что никто из них не заговорил ни разу с того момента, как Адам зашел в палату. У стены, облокотившись, стояли какие-то мужчина и женщина, тревожно поглядывающие на двери операционной, соседствующей с реанимацией.

– Вот, это тебе, - сказал Твайс, протягивая золотое кольцо с агатом в руку Тео.
– Агата просила передать.
– пояснил он и пошел было дальше по коридору, но вернулся.
– Чуть не забыл, она сказала, что не хочет тебя больше видеть. И тебя, Эйко, - сказал Адам. Японка непонимающе на него посмотрела.
– Да не волнуйтесь вы так, Агата вас спасла. Никого не посадят. Моя информация не подтвердилась.
– наклонившись к уху Тео, Твайс прошептал: - Она предпочла тебя своей карьере. Да. Приглашаю вас, на нашу свадьбу, которая состоится через неделю. Ах, да и вот.

Адам протянул Теодору золотое обручальное кольцо Агаты.

– Сдашь в ломбард, новенький в рядах безработных.

Мужчина и женщина, стоящие облокотившись к стене, понимающе посмотрели на Теодора. Он дернулся, не веря своим ушам и хотел было зайти в реанимацию, но тут прибежала толпа людей в белых халатах. Они пронеслись в палату Агаты. Они говорили, что пациентка нажала кнопку вызова... Потом сказали, что у нее приступ чего-то... Потом говорили о каком-то уколе... Теодор положил кольца в карманы брюк, взял жену за руку и не говоря ни слова, мистер и миссис Марш ушли прочь из больницы. Он не поддастся искушению придти на ее свадьбу и сказать все, что он о ней думает. Он больше никогда не увидит ее, эту гонзэс!