Люси снова окинула взглядом полки, надеясь найти на них ещё что-нибудь, но больше ничего интересного обнаружить не удалось. Оставалось только проверить ящики внизу стеллажа. Три оказались пусты, а в последнем лежала толстая коричневая папка обратной стороной вверх. Девушка аккуратно вытащила её и, перевернув, застыла, прикипев глазами к сделанной от руки надписи на титульном листе: «Люсьена Хартфилия». Что всё это значит? Почему здесь написано её имя, настоящее имя? Ответы были внутри. Журналистка медленно, словно боясь, что папка взорвётся в руках, положила её на журнальный столик и опустилась рядом на колени. Густой ворс ковра мягко пощекотал кожу, но Люси этого даже не заметила, развязывая стягивающий обложку папки шнурок.

Фотографии. Сколько – двадцать, тридцать, больше? На каждой была она: на улице, в машине, у студии, в магазине, одна, с коллегами, друзьями… Судя по одежде и мелькавшему на заднем плане пейзажу следить стали около полугода назад, почти тогда же, когда журналистка начала работать над «Репортажем». Совпадение? Вряд ли. Люси отложила снимки и стала просматривать аккуратно подклеенные на листы бумаги вырезки из газет и журналов разной давности: она и Локи на городской благотворительной ярмарке, где они познакомились (тогда фотографировали многих, но в «Городской вестник» попала именно их пара, победившая в одном из конкурсов); интервью в журнале «Люди и события», которое ей пришлось давать через месяц после выхода первого выпуска передачи; статьи о маньяке, убившем Мишель… А ещё информация о родителях, бывших одноклассниках и снова фотографии: их дом, кладбище, из школьного альбома.

На самой последней странице – написанные чётким, уверенным почерком слова, сказанные ею в том самом интервью: «Работа репортёра – искать и показывать правду. Какая бы она ни была, куда бы её не запрятали, я должна найти её и донести до людей. Рассказать то, что было на самом деле, без экивоков, приукрашивания и замалчивания. Только правду и ничего, кроме правды. Ведь именно она и является основой для моего «Репортажа».

Вся её жизнь. Разложенная по полочкам, вывернутая наизнанку. Глупо спрашивать: «Зачем?» и «Почему я?». Кроме того, кто всё это сделал, ей никто не ответит. Можно только строить догадки и пытаться совладать с леденящим, поедающим душу страхом. Девушке захотелось как можно скорее покинуть эту странную квартиру. Она судорожно, дрожащими руками сложила листы и фотографии обратно, даже не заботясь о том, чтобы всё лежало, как раньше, и уже хотела убрать папку в ящик, но увидела в нём, в самом углу, маленький тканевый мешочек.

Растянуть связывающую горловину тесёмку и высыпать содержимое на ладонь – дело одной минуты. Гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы осмыслить увиденное. Люси осторожно тронула пальцем золотые капельки, нежно поблёскивающие синими камешками, словно хотела убедиться, что это сон. Страх, словно змея, распустил кольца, всё крепче сжимая в своих объятиях слабое человеческое тело. Рука невольно опустилась, рассыпая кулончики. Те звонко застучали по мебели, закатываясь в щели или замирая, упав на пол. Когда последний звук в комнате затих, девушка, точно очнувшись, схватила сумочку и выбежала из квартиры, даже не закрыв входную дверь на ключ.

Только в машине она смогла немного успокоиться и хотя бы попытаться обдумать ситуацию. Но все мысли расползались, оставляя в голове звенящую пустоту. Надо с кем-то поговорить, потому что оставлять ЭТО в себе и медленно сходить с ума от вопросов и подозрений было мучительно. Люси завела машину и поехала к единственному человеку, который хоть как-то мог объяснить происходящее.

***

Дверь медленно отворилась, впуская нежданного посетителя. Он медленно прошёлся по помещению, равнодушно осматриваясь по сторонам. Первые сумерки уже опустились на город, но ещё не превратились в кромешную тьму, поэтому гость не стал включать свет. Под ногой неожиданно что-то хрустнуло. Человек присел, на ощупь поднял оказавшийся под ногой предмет, покрутил его в пальцах и бросил обратно на пол. Он опоздал. Ну, что ж, пожалуй, так будет даже интереснее. Это всего лишь игра. Его игра. Тогда почему бы ему не изменить правила? Однако в этом случае надо помочь другим игрокам вовремя занять свои места. Человек развернулся и, выйдя за дверь, плотно прикрыл её за собой.

========== Часть 18 ==========

Кафе «Синий пегас» призывно поблёскивал неоновой вывеской в виде кривоногого жеребца, судорожно взмахивающего крыльями в безрезультатной попытке взлететь и покинуть этот сумасшедший мир. Люси, как зачарованная, смотрела на переливающиеся ультрамарином трубки, то гаснущие, то загорающиеся вновь и создающие этим эффект движения фигурки. За стеклом машины уже вовсю бурлила вечерняя жизнь, пульсируя разноцветными огнями, озвучивая свои желания музыкой и едва различимыми обрывками фраз спешащих мимо прохожих. Нагретый за день воздух медленно остывал; к запаху горячего асфальта и выхлопных газов добавились освежающие нотки ночной прохлады и чего-то пряного – то ли аромат духов прошедшей рядом с автомобилем нарядно одетой женщины, то ли благоухание неведомых цветов. Город звал и манил в свои объятия, обещая невероятные, незабываемые приключения, как сказочный ларец, имеющий множество потайных отделений, наполненных сюрпризами, загадками и удивительными открытиями.

Наверное, именно поэтому девушка и не спешила покидать машину – чего-чего, а этого за последнюю неделю в её жизни было более, чем достаточно. Мозг уже отказывался обрабатывать полученную информацию, искать ответы, делать выводы. Хотелось только одного – чтобы всё это побыстрее закончилось, но что-то подсказывало, что её надеждам не суждено сбыться. Стоило Люси потянуть за одну ниточку, как тут же на неё сваливался целый ворох новых вопросов, грозясь погрести её под собой. Приходилось снова барахтаться, отчаянно пытаясь найти выход, но с каждым разом сил становилось всё меньше. Однако она не имела права сдаваться, не могла остановиться, махнуть рукой, закрыть глаза. Это было не в её правилах. Как бы не было сложно, нужно дойти до конца. Глубоко вздохнув, девушка вышла из машины и пошла в сторону заведения, где работала та, кто могла пролить хоть какой-то свет на происходящее.

Сегодня их встреча прошла не так, как все предыдущие. Только увидев журналистку, Миражанна сразу вышла из-за стойки, взяла за руку и повела в уже знакомую комнатку. Плотно прикрыв за собой дверь, мисс Штраус спросила:

– Что с вами? На вас лица нет. Что-то с… Нацу?

Люси отрицательно мотнула головой:

– Я не видела его сегодня. Мира… расскажите мне о нём.

Блондинка поёжилась:

– Что вы хотите узнать?

– Правду, – от этого слова сердце болезненно сжалось, а память услужливо подкинула воспоминания часовой давности: пустая квартира, диски с номерами, толстое досье… Штраус же лишь кивнула и опустилась на один из стульев, сцепив пальцы в замок, словно для того, чтобы не дать им, как раньше, теребить край одежды. Люси села напротив, чтобы не заставлять свою собеседницу смотреть снизу вверх. Та помолчала ещё минуту, видимо, собираясь с силами, и начала рассказ: