— Атаковать будем с двух сторон, — сказал я. — Одной ротой, третьей, прямо в лоб. Двумя ротами, первой и второй, — слева, обложив село во всю его длину. Постараемся подобраться к селу как можно ближе… Разведчикам снять часовых. С первой ротой идет комиссар Браслетов, с третьей ротой старший лейтенант Чигинцев, я иду со второй ротой… Твоя пушка, — обратился к старшему лейтенанту Скниге, — движется вдоль села слева, остановишься напротив выезда. Это место тебе покажет Даша.

Скнига приподнял руку, из раструба перчатки вылилась вода.

— Готов!

— Сразу же после сигнала — красная и зеленая ракета — ты откроешь огонь вдоль выезда, он ведет прямо к сельсовету. Но после того, как бойцы ворвутся в село, огонь прекратить, чтобы своих не задеть.

— Понятно, — отозвался Скнига.

— Подобрать опытных бойцов, — приказал я. — Вооружить их бутылками с зажигательной смесью и противотанковыми гранатами.

— Разрешите, товарищ капитан, я подберу такую группу? — вызвался Чертыханов.

— Разрешаю, — сказал я. — К Волновому подойдем приблизительно в час тридцать. Готовьтесь, товарищи…

Командиры разошлись. Колонна, ворочаясь в темени, продолжала двигаться, невидимая, громоздкая и страшная.

Отдавая распоряжения, какие положены в создавшейся обстановке, я несколько раз останавливался, чтобы передохнуть, унять охватившую меня дрожь, знакомую, радостную и тревожную, являвшуюся в моменты решений рискованных и опасных.

Мы приближались к Волновому. Увел своих разведчиков сержант Мартынов, ушел вперед, в ночь, со своей группой бойцов ефрейтор Чертыханов. Расставаясь, он сказал неунывающим, лукавым голосом:

— До скорой встречи, товарищ капитан!

Сворачивая влево, повел свою роту в обход села лейтенант Рогов. Вместе с ним ушел комиссар Браслетов. Под ногами чавкала жижа, звучно, со всплесками, и в душу невольно закрадывалось опасение, что немцы обнаружат наше приближение; была надежда: шаги приглушались шумом дождя и расстоянием…

— Здесь, — сказала Даша и остановилась. — Это дорога… — Она стала оглядываться, распознавая знакомые предметы. — Вон ветла стоит, видите? Она растет на дороге.

Ни ветлы, ни дороги я не различал. Только оступившись в глубокую колею, налитую водой, понял, что перед нами действительно дорога. В той стороне, где лежало село, было темно и тихо, лишь черноту неба бесшумно прочертили трассирующие пули, скачками взбираясь все выше, выше, оставляя пунктирный ворсистый след.

— До села отсюда далеко? — спросил я Дашу.

— Около километра, — ответила она, подумав. — Нет, пожалуй, и того меньше.

— Надо придвинуться как можно ближе, — сказал я Астапову, усилием воли усмиряя дрожь. — А то далеко придется бежать…

— Да, далековато, — согласился командир роты.

Мы прошли еще метров двести.

Село уже угадывалось вблизи, немое, притаившееся. Уже слышался словно отсыревший, простуженный лай собак.

— Дальше не пойду, — сказал старший лейтенант Скнига, вытирая перчаткой мокрое лицо; его артиллеристы уже разворачивали пушку. — Если понадобится подскочу ближе…

Было ясно, что батальон подобрался к селу незамеченным. Я взглянул на светящиеся стрелки часов — два часа ночи. Немцы, с боями покрыв большое расстояние днем, устали от нелегкого марша, от непогоды. Они спали. И нам предстояло нагрянуть на них со всей силой, на какую мы были способны. Мы ждали сигнала.

Ждали, как мне казалось, целую вечность с нетерпением, доводящим до отчаяния… «Мама, помоги!» — вдруг непрошено вырвалась мольба…

Вскоре в селе, в правом его конце, хлопнули выстрелы — два одиночных и одна автоматная очередь. Взлетела красная ракета, озарила примолкнувшее во тьме село.

Бойцы сразу же, не дожидаясь второй ракеты, кинулись в село. Спотыкались, падали, снова вскакивали…

В небо взмыла и зеленая ракета.

— Огонь! — рявкнул старший лейтенант Скнига. — Огонь!

Юрким лисьим хвостом взмахнуло пламя на конце ствола. Еще залп, еще…

Я тоже бежал к селу, перелез через изгородь и огородом, по тропе — к проулку, прислушиваясь к бою.

Бой занялся сразу, как пожар, расплеснулся, охватывая все село. Винтовочные, автоматные и пулеметные выстрелы, стучавшие неумолчно, глушились взрывами гранат. Гранаты кидали беспорядочно, не жалея… Потом один за другим прогрохотали два взрыва огромной мощи, и потрясенное село будто на короткий миг отделилось от земли. И тут же, точно молния, ударившая снизу вверх, метнулся с вулканическим ревом огонь. Раздался еще один взрыв такой же силы и с такой же ослепительной вспышкой. Темнота металась, разрываемая в клочья.