Шрифт:
– Что ж, хорошо.
– И, - она улыбалась, - я позову в компаньонки белую лекарицу. Побеседую, узнаю слабости, ведь любой дерье хочется иной раз поделиться секретами, излить переживания. Тем более, одинокой садовнице, - фаворитка устроилась на животе Растана, - после ты придумаешь, как взять её в узду.
– Коварная.
– Разве? Ты говорил, страстная.
– Одно другому не мешает, - король коснулся груди цетры, - если за год ничего не получится, я всё равно оставлю тебя во дворце.
– Я уверена, что получится, - улыбнулась Айлин.
***
Стеллан поднимался по лестнице, изрезанной трещинами и вьющейся вокруг столба подобно лиане. Сквозь дыры в гранитной кладке ветер трепал паутину, скользил по стенам и терялся под сводами башни. Давным-давно каменный купол оберегал от непогоды птичьи домики, в нижних комнатах жили каорри, которые кормили и ухаживали за попугаями. После смерти супруги король Лиран раздал пернатых влиятельным семьям, десяток ярких и крупных птиц повелел поселить в парке. Клетки опустели, сети на окнах обветшали, кормушки покрыла смесь ржавчины и пыли.
Толкнув дверь, младший Стасгард прошёл в спальню и опустился в обитое вишнёвым атласом кресло. Расстегнул ворот чёрного пиджака, ослабил манжеты и взъерошил волосы. Нестерпимо болели виски, будто голову сдавливал утыканный иглами обруч.
«Я сделала что-то не так?»
Как она не понимает? Любому каорри опасно находиться рядом с ним! Убьют обоих! Его, как отмеченного запрещённой стихией, и её, как «сообщницу в чудовищных деяниях». Дай только повод, и асан устроит показательный суд, как было не единожды! Никто не станет разбираться, что дерья случайно оказалась рядом! Припомнят пробуждение из мёртвых и от греха подальше отправят к Море! Или, ещё хуже: возьмут в заложники, будут пытать и насиловать! Лучше разбитое сердце, чем...
– Наивная!
В ярости Стеллан ударил по подлокотнику. Дерево изрезали трещины, на ковёр скользнули хлопья трухи.
С младых лет близнец будущего короля строго контролировал себя, подавляя или избегая эмоций. Дети радовались играм, а он стоял в стороне и боялся поддаться чувствам. Помнил, как в семь лет случайно убил любимого попугая матери. Какаду клюнул в палец, прокусив до крови, и обиженный мальчик в сердцах пожелал птице смерти. В тот же миг перья истлели, какаду забился в конвульсиях и сдох.
Её величество скрыла происшествие, а на следующий день принялась учить сына магии смерти. В семье Алкесты запретные знания передавались из уст в уста, поскольку за найденные книги и свитки каорри приговаривались к казни. Род королевы происходил со времён основания Ордена Семи Стихий, когда дети рождались от союзов разных элементов. Аметист и опал соединились, чтобы основать две ветви. Первая подарила Лирану супругу, вторую (как и все подобные) истребили в годы войны.
Самоконтроль стал первой истиной в покорении искры.
«Держи эмоции в узде. Гнев, радость, печаль - ключики к печати силы. Хочешь проявить себя - поддайся, иначе - берегись последствий. Поступки будут необратимы, ты увидел это на примере какаду».
Второй оказалась тайна.
«Ты особенный, - повторяла мать, когда они вечерами поднимались в птичий домик, - прочие дети повелевают водой, молнией, пламенем, ветром или камнем, а ты подчинишь другой элемент. Опасный, мощный, неисчерпаемый. Мора выбрала тебя, и я сделаю всё, чтобы передать наследие рода. Мы в семье верили, что вторая ветвь когда-нибудь проявится. Верили и ждали. Но, запомни, никто не должен этого знать. Для всех мы любуемся птицами. Купаем, кормим, чистим перья и наслаждаемся пением. Если кто-то спросит, то отвечай именно так. Хорошо, мой маленький?»
«Даже Растану?»
«В особенности, твоему брату. Он станет королём, но... это плохо, неправильно. Когда-то Карвахеном правил могущественный Орден. Семь избранных каорри, по каждому от элемента, повелевали населением. Они собирались в колыбели стихий и внимали голосам первородных сил, указывая, как мы будем жить. Сговор отмеченных грозой и пламенем разрушил устои и обрёк нашу страну на частые войны. Дома бьются за сельвиолит, упиваются собственным величием, но земля истощается. Только семеро смогут что-то изменить, и я надеюсь, что ты станешь одним из них».
«Меня не убьют?»
«Попробуют. Не раз, не два, но ты выстоишь. Преодолеешь тяготы и станешь сильнее! Тебя охраняет великая Мора! Она главенствует над стихиями, только Авита свободна от повеления смерти. Они дополняют друг друга, как день и ночь, луна и солнце. Где проходит одна, там всегда появляется вторая».
«А отец?»
«Лиран...
– вздрогнула Её величество, - король - заложник устоев. Он мыслит и поступает так, как требует общество. Пожалуйста, прости отца за грубость. Он не знал, что мой род основали хранители опаловой искры, и не простит обмана. Я должна была покинуть Афелет через год, но волей судьбы осталась. Я... нет, не могу. Сказать, значит, вовлечь тебя в интриги, а это ни к чему».