А мы с ней стоим на перроне и до сих пор смеемся, вспоминая ошарашенное лицо младшего.

– Либо он редко подобное слышит, либо слишком часто. – Предположила я.

– Нет, ну если часто, тогда он в моих глазах вырос.

Мы прощались долго и очень весело. На последок, она крепко меня обняла и расцеловала: - Не унывай, принц уже на твоем пороге.

– Вот-вот постучится?

– Если ты преждевременно не гаркнешь: «Кто там топчется за дверью?!» он постучится.

– Спасибо, Люсек, на добром слове. Заглядывай еще.

– Нетушки. Посылай Лешку к черту и приезжай домой. Имей совесть, если я по тебе соскучилась то, что же с твоей мамой. Приезжай.
– Она с улыбкой направилась к своему вагону.

И это она на жалость дочернюю давит и чувство вины, хотя я знаю точно, мама со всем справляется и в обиду себя не дает.

– Я была на Новый год.

– Я слышала, как ты была. – Хмыкнув, подруга вскочила на подножку и помахала. – Жду тебя в Днепропетровске!

– Хорошо.

– Не слышу радости! – не уйдет пока не проявлю радость, пришлось и голосу придать беззаботности и виду.

– Хорошо!

– До встречи.

– До связи, - поправила я тихо. – Встретимся мы не скоро.

Подождала, пока поезд исчезнет из виду и пошла на Дворцовую площадь к черному «коню» Сережи. Открыла дверь, села рядом. Младший тут же завел авто и тронулся с места.

– Спровадила?

– Правильнее будет сказать «провела».

– А по мне так спровадила. – Улыбнулся он, выезжая на проезжую часть. – Предупредишь заранее, когда она приедет еще раз.

Я покосилась в его сторону и со смешком спросила: - Хочешь лично встретить?

– Нет. Заблаговременно смыться из города.

А вот это уже неожиданно, с каких пор парни бегут от моего Люська, ранее в основном к ней устремлялись, как мотыльки на огонек. А теперь что их не устраивает?

– Слушай, ты хоть объясни, с чего вдруг такая перемена. Она же тебе понравилась.

– Вначале – да.

– А потом?

– А потом я встретился с друзьями… - вот тут он делает паузу и чуть-чуть другим голосом продолжает говорить, - и между делом рассказал о том, что в доме у отца теперь гостит две свободные красотки.

– Спасибо, за красотку.

– Я имел в виду Раису. – Беззастенчиво просиял Селозя-паразит. – А ты что подумала?

– О ней и подумала. Просто до сих пор не была уверена, по достоинству ли ты оценил мачеху.

– Один – один. – Подвел он итог и замолчал.

– И? – я легонько пихнула его в плечо. – Что дальше? Говори уже, иначе помру от любопытства.

– Не надо помирать.

– Боишься?

– Да, разориться, похороны нынче дороги.

Кто-то вспомнил о свей любви к черному юмору, так и я уже не против пошутить, благо, не воспринимаю уже всерьез, его «черные» умозаключения и фразочки.

– Прикопаешь в парке и все на том.

– Копать, тащить вниз, засыпать… - начал он хныкающим голосом. – Я себе спину от такой пахатуры сорву.

– Не маленький справишься. Только вначале расскажи, что там дальше было, ну!

– Ну? – покосился на меня и вздохнул. – Ну…, ладно. Сказал о двух красотках Раисе и Люсиль, - опять сделал значительную паузу, затем продолжил, - тебя, то есть Раису они видели, а вот ее нет. Я и продемонстрировал фото на телефоне.

– Ты ее сфотографировал?

– Да, чтобы понимать, чей номер выбираю в списке, и кто мне звонит. Память, знаешь ли, не всегда подсказывает, что же там за Люся.

– А какое фото на меня?

– О, какая любознательная. Ты свое страшное фото хочешь увидеть или историю узнать?

Уже не только я страшная, теперь еще и мое фото на его телефоне ужасное. Спасибо Селозе, за поддержку моей уверенности. От таких заявлений она только крепнет.

– Оба пункта, пожалуйста.

– Так не перебивай меня, иначе ничего не узнаешь…

– Да, я просто… - оправдания с ним безнадежны, я махнула рукой. – Так, ну и показал, что дальше?

– А дальше был раскрыт женский беспредел.

– Ага. Вы провели консилиум и на одном лишь внешнем виде девушки постановили, что знакомство с ней опасно для жизни?

– Для здоровья. – Рассмеялся Сережа. – Фотография твоей подруги блондинки оказалась у троих моих друзей.

Я хохотнула: - Как?

– Так. Познакомились в течение трех суток в разных концах города при разных обстоятельствах.