Вайолет сжала волосы у корней, надувая щеки и выпуская воздух. Более неловкой ситуации она и не припоминала. Мощные стены форума постепенно погружались в вечерний сумрак.

– Я не создана для отношений, - посерьезнела девушка. И словно бы ветер стал холоднее. Тейта пробила секундная дрожь - вновь столь ненавистная ему тема предназначения. Но прежде, чем юноша успел ответить, Вайолет вздохнула и хлопнула его по ноге, собираясь подниматься.

– Темнеет. Нам пора.

– Мы возвращаемся в пещеру? – в сумерках линия его подбородка особенно сильно взволновала воображение девушки. Вайолет, осознавая, что никогда такого не чувствовала, стала спешно перекидывать длинный ремень тканевой сумки через плечо. Вопрос юноши насмешил ее.

– Конечно нет. У нас есть свои места и в городе.

***

В сапфировых сумерках Лондиниум погружался в сонную дымку. В отдалении звенел колокольчик на повозке торговца. Из входа в баню навстречу вышли две девушки, по одежке напомнившие Тейту англосаксов. Углы косых ступенек каменных лестниц поросли травой и сорняками. Возле таверны дикие собаки обнюхивали сваленные друг на друга бочки, крытые грязной бурой тканью. Из помещения раздавались выкрики и смех, тянулся запах печеного картофеля. Накинув капюшон синей накидки, Вайолет вела Тейта мимо закрывающихся лавочек и мастерских. До сих пор можно было уловить аромат мяты и шалфея. Один дом сменялся другим – Тейт путался, будучи не привыкшим к здешней архитектуре. Вглубь города, мимо полуразрушенного римского амфитеатра и сохранившихся колонн, мимо строительных лесов и развешенных под лестницами связок лука. Вайолет острожно выбирала путь, будто зная о какой-то неведомой для понимания Тейта опасности, притормаживая, сворачивая в проулки лишь только замечая людей легиона. Наконец, она остановилась у входа под каменной аркой, и спокойно надавила на массивные черные двери, и те со скрипом поддались. Прямо напротив пылал огонь в кузнечном горне, рядом в большой корзине помещались десятки стрел, слева – грубый деревянный стол и наковальня. Выше на стене развешаны луки. Повсюду были инструменты, о значении которых Тейт имел лишь самое поверхностное представление. Прогретое помещение пахло сеном и еще чем-то, что напоминало юноше ладан.

– Кузница? – Тейт рассматривал грузные потолочные балки. Девушка запирала двери на засов.

– Вопреки моему хобби, мы не воры, и деньги надо как-то зарабатывать, - Вайолет скидывала сумку и накидку. – Бедивер кует оружие, часть идет на нужды Сопротивления.

Тейт вытащил из стойки один клинок, подкидывая рукоятку в руках. Теперь практически любое оружие казалось юноше необычайно легким.

– Огонь разожгли до нашего прихода, - не без любопытства подметил тот. Вайолет переносила оставленные после трапезы кувшины.

– Бедивер и Рубио были здесь, - и одарила юношу быстрым взглядом, - подготовили нам ночлег.

Тейт расплылся в улыбке. Сквозь небольшие прямоугольные оконца с кованой решеткой на пол помещения лилось рассеянное свечение взошедшего лунного диска. Полнолуние. С улицы доносился топот ног и хруст камней под подошвами.

– В той комнате кувшин с водой, - продолжала уборку девушка, мимолетно кивнув юноше в сторону соседнего помещения.

***

В соседней комнате был настоящий очаг. Тейт помог натаскать больших медвежьих шкур и странного вида подушек – простых кусков ткани, набитых гусиным пером. Жар от огня приятно прогревал кости на контрасте с ледяным полом; под треск поленьев искры бились о каменные стенки очага. Вайолет была покрыта золотым теплым свечением; изредка поглядывая в маленькое окошечко, Тейт со своего места видел полную луну, порой затягиваемую легким слоем облаков.

– Твой страх перед водой связан с чем-то конкретным?

Юноша вздрогнул – играющий в прятки лунный диск занял его мысли полностью. Тейт приподнял брови, глядя на Вайолет. Та повторила вопрос.

– Как ты узнала? – опешил юноша.

Вайолет лукаво улыбнулась, коснувшись своего виска пальцем.

– Чтение мыслей, помнишь?

Тейт раскрыл рот. Девушка засмеялась.

– Да не бойся. Так легко мысли я читать не умею. Это все горячие источники – ты сегодня как на казнь в воду вошел.

Прошуршал толстый мех: юноша приподнялся на локте. Сложно было поверить, что он все-таки выдал себя, хотя так старался казаться расслабленным.

– Я даже не знаю, - и голос под треск поленьев сам собою становился тише и мелодичнее. – Как-то и не помню особого случая, просто всегда избегал водоемов… - Тейт задумался. Он не мог должным образом объяснить свою нелюбовь к воде, но подсознательно понимал, что это не столько приобретенный страх, сколько тянущееся из предыдущих жизней воспоминание. Просто пока что он лишь догадывался, а не знал наверняка…

Вайолет поджимала губы.

– Вода не всегда является чем-то плохим.

– Да, я знаю, - вздохнул Тейт, - «Владычица Озера сделала Экскалибур и вырастила Ланселота…», - произвольно цитировал легенды об Артуре Тейт. Вайолет долго смотрела на юношу, не моргая. затем звонко рассмеялась.

– Что за чушь! И это серьезно записано в ваших книгах?

– А что не так? – смутился Тейт.

– Во-первых, Владычица Озера не создавала меч. Он был передан ей Мерлином, который выковал его из посоха Мордреда. Во-вторых, Ланселот вырос на улицах Лондиниума вместе с Артуром. Собственно, он и сейчас там живет… - Вайолет еле сдержала смешок, - помнишь паренька, у которого я стащила кошелек?

– Приятель Артура?

– Будущий сэр Ланселот.

Тейт присвистнул. Вайолет улыбалась, качая головой. Рука затекла, и девушка легла на спину, все еще улыбаясь.

– Поверить не могу…

Вайолет выдохнула.

– Не представляю, что ты чувствуешь…

– Меня словно бы всю жизнь растили для этого момента… все эти книги с легендами в детстве, исторический факультет, и эта моя дурацкая тяга к книжкам о правителях… - Тейт выдохнул, словно бы выговорился. Зашуршала подушка; Вайолет хотела было ответить, но не могла подобрать стоящей фразы. В ее понимании не укладывалась одна вещь: судьба Тейта была попасть в этот век, в ее мир, чтобы помочь Артуру исполнить и свое предназначение, однако сам Тейт не рассматривал такой поворот как нечто ужасное. Наоборот, Вайолет видела, что ему даже нравилось. Словно он ловил какой-то особый кайф от всей их жизни, которая должна была бы пугать или отталкивать человека, привыкшего – по собственным словам Тейта – к горячей воде по щелчку пальцев. Но он радовался – любой царапине, очередному синяку, шутке ее отца и даже грозному виду Черноногих. И Вайолет с каждым днем было все тяжелее молчать, ведь она понимала – раскрой она ему пророчество до конца, узнай он всю правду, и все может обернуться катастрофой, и время может быть утеряно.